Венера плюс икс. Мечтающие кристаллы. Теодор Старджон

тихо спросил он.

      – Грандиозно, – почти прошептал Филос.

      А Миелвис мягко произнес:

      – Мы не думали, что ты столь быстро придешь к такому выводу.

      – Я же сказал вам, – проговорил Чарли, – я много читал.

      И, к своему ужасу, всхлипнул.

      Младенец спит. Из электронной няньки, приемное устройство которой висит между спальнями Карен и Дейви, доносится легкое гудение частотой в шестьдесят герц. Жены пока не вернулись из кегельбана, и в доме Смитти царит мир и покой. Выпивки у них хватает. Смитти, полуразвалившись, сидит на кушетке. Херб уставился в экран телевизора. Телевизор не работает, но кресло, в котором устроился Херб, стоит так, что смотреть куда-либо еще физически невозможно – если, конечно, не намерен доставлять себе неудобств. На пустом экране Херб читает собственные мысли, время от времени озвучивая одну из них.

      – Смитти! – окликает он соседа.

      – Что?

      – Ты замечал – скажешь женщине какое-нибудь слово, и она отключается?

      – Ты это о чем?

      – О дифференциале.

      Смитти поворачивается так, чтобы опустить ноги на пол и сесть, что ему почти удается.

      – Или, допустим, слово «трансмиссия». Или «потенциал».

      – Какая еще трансмиссия? – не понимает Смитти.

      – Или вот еще слово: «частота». Я имею в виду, радиочастота… То есть я хочу сказать вот что: возьми любую, самую наилучшую женщину, разумную и все такое прочее. В бридж уделает любого, глазом не моргнув. Коктейль смешивает без всяких мерных стаканчиков и ни на каплю не ошибается. А когда варит яйца, то в голове у нее как будто таймер – заканчивает варить тютелька в тютельку, даже на часы не глянет. То есть все при ней – ум, интуиция, все, что нужно!

      – Ну и отлично! Чего тебе еще-то?

      – Отлично… А попробуй начать ей объяснять про что-то, где есть эти слова. То есть слова, от которых она отключается. Ну, допустим, купил ты машину с устройством, которое блокирует задние колеса так, что они поворачиваются одновременно, и ты можешь легко вырулить, если одно колесо попало на лед. Допустим, она читала про эту штуковину в рекламе или еще где, и спрашивает тебя, что, мол, и как. И ты говоришь: эта штуковина уменьшает отрицательное влияние дифференциала. И, как только ты произносишь это слово, она отключается. Ты пытаешься объяснить, что ничего сложного здесь нет, что тут применяют балансирную подвеску, чтобы внешнее колесо могло крутиться быстрее, чем внутреннее. Но, сколько бы ты ни говорил, из этого ступора ее тебе не вывести – пока не кончишь говорить. То же самое с частотой.

      – Частотой?

      – Ну да! Я тут на днях говорил о частоте, и Джанетт, как всегда, отключилась, и тогда я остановился и сказал: «Эй! А скажи-ка, что это такое – частота?» И знаешь, что она заявила?

      – Что она заявила?

      – Что частота – это деталь радиоприемника.

      – Чего ты хочешь? Это же женщины!

      – Ты не видишь, куда я веду, Смитти. «Это же женщины»! Тебе от этого так просто не отделаться.

      – Да без проблем! Лучше об этом не думать. Так проще.

      – Ничего не проще! – покачал головой