Ложная игра, или Одинокие в толпе. Милена Фомина

отвлекаясь от преследующих мыслей. Сперва она почему-то побоялась нарушать тишину цеха, но вскоре слега надавила, скорее едва облокотилась на дверь, упираясь ладонью в леденящую железную поверхность. Приятно леденящую, остужавшую своим прикосновением, проясняя мысли и бодря чувства. Затем надавила сильнее и… протяжно скрипнув, оглушая задремавшее эхо помещения, дверь поддалась, вмиг осветив половицы хрупким и показавшимся таким ярким лучиком света, который излучал стоящий вблизи фонарный столб.

      Открыто улыбнувшись, девушка судорожно и прерывисто выдохнула. Но разве дверь не запирают на ночь? Она стояла, опустив взгляд на яркий круг света под фонарём, освещавший неровности, каждый камешек дороги. Быть может, кто-то неизвестный всё же заметил её и, не говоря об этом всем остальным, не отмечая себя, просто оставил дверь отворённой, тем самым обнаружив себя среди уходящей толпы. Себя безымянного, но обличённого.

      Дул прохладный ветер, становясь таким лишь от своего движения, неся с собой ароматы летнего позднего вечера. Такие глубокие и нежные… почему-то такие непривычные, хотя и до боли знакомые. Девушка мягко улыбнулась. Было так необычно испытывать тепло чьей-то помощи, чьего-то ненавязчивого и такого сокровенного внимания, такого простого и такого вроде бы обычного, но в то же время неповторимого, неоценимого, ни с чем не сравнимого. Приятно и от одного осознания, что есть кто-то такой, о котором она раньше не знала. Быть может, такие многие… такие, которых мы встречаем каждый день, не зная о них по-настоящему.

      Опомнившись, она отворила дверь настежь и поспешила к своему станку, стоявшему чуть в глубине зала, на который сейчас приходилась толстая полоса света.

      Девушка, затаив дыхание, аккуратно, словно впервые, взяла нить, которая лишь при боковом свете огонька казалась непривычно тонкой и хрупкой. Вначале она продела её, как это делает обычно, но выполняя эти движения не на автомате, а будто придумывая их заново, чувствуя их. В тот же миг окутала лёгкая радость от того, что это уже было придумано, от того, что это есть, и от того, что она сама смогла это повторить. Затем она немного поменяла расположение нитей, иначе обводя их вокруг спиц. Девушка хотела придумать новый узор, а быть может, и узоры, разнообразившие бы один и тот же рисунок на всех изготавливаемых коврах, дополняя его, возможно, на некоторых изделиях служа самостоятельным орнаментом. Но эти мысли были так глубоко, так неявно проходили тонкой, почти неразличимой нитью, что девушка, казалось, не думала об этом напрямую. А сейчас… Она просто делала это. Делала, отдаваясь этому делу. Делала, робко веря в себя, веря, что получится. Делала, создавая нечто светлое и прекрасное, от чего и другие, быть может, улыбнутся…

      Думается, всякое искусство подразумевает творчество, но не каждое творчество становится искусством. Быть может, искусство лишь то творчество, которое несёт Свет и Добро, от которого хочется жить и любить.