Синий шиповник. Дарья Безинская

напротив.

      – Нет, мы будем работать с норвегом.

      – Это еще почему?

      – Он фактурный, обаятельный… – я начала перечислять качества актера, не отрываясь от формуляра.

      – А ну да. Высокий, красивый, – нервно добавил ассистент. – В Норвегию лыжи востришь, Полина?

      Я подняла глаза на друга. Он пылал румянцем от злости.

      – Ты, наверное, слепой? – я улыбнулась. – Ты не заметил, что Пол сидел на кухне у Киры?

      – Да точно. Он маньяк. Не связывайся с ним, пожалуйста.

      – Нет, ты не понял. Он влюбился в Киру.

      Гоша замолчал и задумался. Я воспользовалась паузой и закончила писать.

      – Ты отнесешь Лене? Или мне самой сходить? – я подала ассистенту документ.

      – Но он же огромный! – воскликнул мужчина. – Это либо весь строй солдат на лавку ставить, либо копать ямку этому… Королю.

      – Ты так возмущаешься, будто сам за лопату возьмешься, – засмеялась я.

      – Да с тебя станется, – Гоша забрал формуляр. – Ты меня можешь заставить сделать, что угодно.

      Мы отправились только спустя две недели. Минвоен, наконец, согласовали съемки. Видимо, до них не сразу дошло, что фильм является государственным заказом. И Петербург нас сразу встретил дождем. Он здесь идет очень часто. Нас поселили аж в Гатчине, в небольшой гостинице. Всех разместили компактно, выдавая номера на трех и даже четырех человек. Мне выпали апартаменты на двоих с Гошей. Просто не хватило мест в номере с актрисами, ведь мы все же взяли Киру с собой, так как не нашли переводчика. А потому мое предполагаемое койко-место заняла сценарист.

      – Я буду спать на полу, не волнуйся, приставать не буду, – друг суетливо распаковывал вещи.

      – Знаешь, это тебе стоит волноваться, – я хитро ухмыльнулась. – Потеряешь свой цветочек. Мама тебе потом скажет "аяяй" и пальчиком погрозит.

      – Может, я опытный уже, – Гоша посмотрел на меня. – Ты об этом не думала?

      – Тогда я точно не буду тебя трогать, раз кто-то уже надкусил это яблочко, – ухмылка не хотела уходить с моего лица, хотя я чувствовала, что захожу слишком далеко. – Значит, можно спать на одной кровати вместе. Просто возьмем разные одеяла.

      На самом деле, в первую же ночь я лежала без сна. Не давало покоя тепло, которое источал спавший рядом друг. Мне почему-то захотелось вернуться назад в тот момент, когда Гоша пытался меня поцеловать. Под утро все же удалось уснуть.

      – Вставай, – буквально через два часа он начал меня трясти за плечо. – Солнце уже встало, птички поют.

      – Я за них рада, – пробубнила сонно я и накрыла голову подушкой.

      – Полина, доброе утро! – Георгий был настырен.

      – Отстань. Или тебе надоело жить?

      Он начал собираться, периодически беспокоя мой сладкий утренний сон своими возгласами, что мы опаздываем.

      – Ты едь без меня. Я очень плохо себя чувствую.

      – И что же мне сказать всей группе? Извините, но режиссер решила поспать до обеда.

      Гоша ушел, хлопнув дверью. Через время я все же заставила себя встать.