Синий шиповник. Дарья Безинская

я зарделась, как закат, за которым мы наблюдали.

      – У тебя талант! – наставительным тоном протянул Глеб. – А ты от него отказываешься.

      – Хорошо, я буду просто самоучкой.

      Когда нам дали задание искать красивые пейзажи и фотографировать их, парень вызвался помочь мне. Все отправились, конечно, к Байкалу или в лес. Глеб же решил показать мне старинный мраморный карьер. Наш путь был долгим. Сначала ехали на автобусе, потом на попутке. Но конечная цель стоила того. Я не могла оторваться от созерцания гигантских ступеней, вырезанных в белоснежном мраморе.

      – Как насчет пикника с видом на карьер? – мой спутник в свою очередь пристально изучал меня.

      – Я только за!

      Прожевывая очередной пирожок, я думала о том, что, возможно, Глеб – это моя судьба. Он следил за мной, сложив руки на колене и устроив на них подбородок.

      – Почему сам мало съел? – спросила я.

      – Да сейчас не хочу, в голове крутится строчка, боюсь отвлечься и потерять.

      – Что за строчка?

      – Про мягкую линию губ.

      – Про мою, может? – я тогда просто пошутила.

      – Да.

      Я аж поперхнулась, потому что не ожидала прямого ответа.

      – Прости, – он смущенно опустил глаза. – Просто мы уже ходили на свидание… И я…

      – Ты подумал, что можно сделать комплимент? – я и хотела признания и боялась его.

      – Да, ты права, – парень оживился. – Время воспевать твою красоту.

      – Хорошо. Тогда я тоже сделаю тебе комплимент, – я хитро улыбнулась, следя за тем, как он меняется в лице от волнения. – У тебя космический цвет глаз. Он похож на зеленый чай, который дает силы и утоляет тоску.

      – Очень тонко. Я бы взял эту фразу в стих, – я видела, что мои слова порадовали Глеба. – Ты не против?

      – Для тебя мне ничего не жалко.

      Пикник просто добил меня окончательно. Я вспомнила, как Алекс накрывал на стол, Женя беспокоился за мои оценки, Феликс укладывал меня спать. Странное детство… Но оно было моим, и ностальгия вызывала только теплые чувства и желание вернуться. Наверное, именно в тот момент, когда я увидела, как Глеб заботливо хлопочет, я влюбилась окончательно. Мне хотелось сказать, какой он потрясающий, милый, талантливый. Но в горле встал комок из противоречивых ощущений, мыслей, страхов. Я была неуверенна в себе, во взаимности, в правильности своего решения.

      А в общежитии нас ждала буря, которую устроила Галя. Она набросилась, словно мифическая фурия на своего брата.

      – Что происходит? – удивленно спросила я и получила пощечину.

      – Потуши свой пожар! – проорала мне в лицо соседка.

      – Прекрати! – Глеб тоже впал в дикий гнев и получил еще более жесткую затрещину.

      Она затащила парня в комнату, захлопнув передо мной дверь. Все это произошло стремительно, как будто пронесся вихрь.

      – Ты погубишь себя! – продолжала орать Галя. – Ты псих! А обо мне ты подумал?

      Глеб начал что-то отвечать ей вполголоса. Его сестра тоже перешла на шепот. Я стояла несколько минут и прислушивалась.