Тихий ветер. Юлия Ларосса

2

      Надежда

      Глава 12

      Верность слову

      Ветеранов Третьей мировой не будет.

Уолтер Мондейл

      – Ну вот и готово! – провозгласила я, протянув собственноручно сшитую куклу малышке пяти лет, и не сдержала улыбки, глядя на её восторг.

      Только что прошёл тёплый дождь и на короткое время унял жару. Детвора бегала по лужам, и когда я слышала её весёлый смех, сердце сжималось от минутной радости и тревоги. Во дворе госпиталя, как всегда, было людно. Солдаты смешались с медработниками и местными жителями. Люди сновали вокруг, словно в бесконечном круговороте.

      Мой перерыв на обед вот-вот закончится, но я ни капли не жалела, что потратила его не на еду, а на маленькое счастье вот этой малышки. Безнадёжно глупо, но пока я шила для неё куклу, проговаривала молитву как заклинание. Отчаянно просила для неё мира и защиты.

      Но в голове настырно жужжали мухи над гниющей плотью моей мёртвой души и остатками совести.

      – Спасибо!

      Она восторженно захлопала в ладоши, прижав новую игрушку к груди.

      – Беги, покажи своим подружкам! – подзадорила её я, и она тут же умчалась.

      Я смотрела ей вслед и чувствовала, как улыбка от добра, сделанного для этой малышки, превращается в концентрацию печали.

      Девочка чудом осталась жива после последнего налёта стравщиков. Ей повезло, как и другим детям, живущим в этом городке.

      Но этого нельзя сказать о тех, кто больше не смотрит на небо снизу, а созерцает нас сверху. Как же иначе? Все детки – это невинные ангелы, которые даже не понимают, что сейчас творится.

      Спустя пять налётов стравщиков, шесть грузовиков с ранеными и убитыми солдатами, два ночных дежурства и одну мучительно-бессонную ночь я призналась себе, что совершила жуткую и непоправимую ошибку.

      Репортёры твердили о смерти Чёрного Полковника. Взахлёб рассказывали, что Якоб Кайзер остался без своего «любимого офицера», тыча в объективы камер фотографию с избитым и посиневшим лицом Валенти.

      А я не знала, о чём сожалеть больше и на что надеяться: чтобы проклятый полковник всё-таки не выжил или чтобы добрался до своего полка и освободил моего брата.

      Стоило прикрыть глаза, как начинали проплывать красочные картины горячих сводок новостей о том, что Герман Валенти бессмертен. Я будто видела, как он радостно улыбается, стоя рядом с Кайзером и глядя в объектив жутко чёрными глазами.

      Поэтапно могла назвать всё, что будет со мной после первого сообщения о том, что полковнику удалось бежать. Отца расстреляют. Брата признают изменником вместе со мной. А Якоб Кайзер будет продолжать свой смертельный марш, беспощадно убивая и уничтожая всё и всех вокруг.

      Я погубила не только себя. Я уничтожила миллиарды судеб.

      Даже не заметила, как слеза скользнула по щеке и упала на ладонь. Слеза бесполезной скорби и раскаяния.

      – Вив!

      Обернувшись на оклик, я увидела Анну, которая, ловко маневрируя среди толпы,