Тихий ветер. Юлия Ларосса

его пульс. Капли крови были повсюду, ведь пока он падал, катетеры с силой вырывались из его вен.

      Я замерла, прислушиваясь. Есть! И дыхание тоже!

      Комитадж зашевелился. Распахнул глаза и, глядя в пол, крепко схватил моё запястье. Так, спокойно! Нужно вызвать подмогу. В одной руке шприц, другая скована пленником, который, похоже, в беспамятстве. До рации не дотянусь. Но за дверью два здоровенных солдата, которые способны поднять его. Нужно их позвать.

      Уже набрала воздуха в грудь, чтобы крикнуть, но комитадж резко дёрнул меня за запястье. Потеряв равновесие, я упала рядом на спину, больно ударившись затылком. В глазах на мгновение что-то вспыхнуло, и мне стало трудно дышать.

      Большая ладонь чернорубашечника легла мне на лицо, закрыв рот. Обхватив так мою голову, он притянул к себе. Я легко скользнула по гладкому полу и оказалась рядом с израненным лицом комитаджа, которое было в нескольких сантиметрах от моего. Окаменела и перестала дышать, почувствовав, как игла от шприца, из которого он только что выпустил антибиотик и набрал воздух, проколола кожу. Там, где бешено стучал мой пульс.

      – Я знаю, вы отлично понимаете меня, – прозвучал низкий голос комитаджа на фламандском языке так тихо, что услышать могла лишь я. – Как знаю и то, что у вас есть родной брат. Вы очень похожи с ним, только у него родинка вот здесь…

      Он ткнул пальцем мне в лоб над левой бровью и продолжил шептать:

      – Лейтенант Клаус Мессарош – наш пленник. Помогите мне, и я верну вам его. Он будет жить, если и я выживу.

      Он резко откатился и оттолкнул меня так же быстро, как и схватил. В палату влетели солдаты. Я напрочь забыла о камерах видеонаблюдения. Солдаты увидели, что здесь происходит, и примчались на помощь.

      Я вскочила на ноги и, развернувшись, дико уставилась на пленника. Его чёрные глаза были закрыты, казалось, что он в отключке. Комитаджа стали поднимать, неустанно ругаясь, и снова укладывать на койку.

      Один из солдат обращался ко мне с вопросами о моём самочувствии, перекрикивая гомон других голосов и писк аппаратов. Его пытливые глаза заглядывали мне в лицо, и он хотел узнать, разговаривали ли мы. Я сглотнула и отрицательно мотнула головой.

      Я была в замешательстве, всё ещё чувствуя, как тонкая игла упирается мне в артерию, а дыхание перехватывает от чёрного взгляда комитаджа. Машинально коснулась шеи и посмотрела на руку в белой медицинской перчатке. На пальцах оказались несколько капель крови.

      Увы, всё произошло на самом деле. Ставки на то, что это был сон, с молниеносной скоростью провалились.

      Глава 8

      Комитадж под маской

      С трудом сдерживая себя, чтобы не перейти на бег, я выскочила из лифта и оказалась во дворе госпиталя. Летнее солнце ещё не успело скрыться, и в воздухе не чувствовалось даже намёка на прохладу.

      Я глубоко задышала, пытаясь прервать мысленное прокручивание слов комитаджа. Но с каждым разом они приобретали новые грани правдивости. Такое невозможно придумать! А в совпадения я уже давно не верю.

      Клаус