Разрушу твою жизнь. Елена Рахманина

делать, чтобы оно вновь вернулось в прежнее русло. Вдох-выдох. Потому что сейчас я способна лишь судорожно глотать воздух. И плескаться в густом и горячем омуте желания. Слишком насыщенном, слишком вкусном. Туманящем разум.

      Голова отказала. Осталось только тело. Только чувства.

      Я нырнула в тёмную бездну, зажмурив глаза.

      Горячие пальцы проникли мне в трусики, электрическим током пронзили тело. Я вздрогнула, ощутив ласку. Движения, размазывающие влагу по губам. Он словно показывал, чего я могу лишиться, если вдруг откажу. Но таким, как он, не отказывают.

      Прикоснулась щекой к его виску, млея, тая. Не зная, как собрать свои размякшие кости и мышцы. И мозги.

      Из коматоза меня вывел заглохший двигатель. Водитель вышел из машины, и я вздрогнула от хлопка двери и холода, окатившего разгорячённую кожу.

      Мы приехали. Вернулись в «Рай».

      Сквозь тонированное стекло видела сверкающее здание, готовое в любое время впустить в свои чертоги гостей. И исполнить за их деньги любое, даже самое грязное желание.

      Нет.

      Хозяин «Рая» совсем не простой человек. Разбирается в грехах не хуже Люцифера. И меня искушает, подавляет волю. Если бы не разговор с Соломоном, я давно бы уже сдалась. Но, даже зная, насколько жуткое обвинение ему предъявлено Соломоном, веду себя непозволительно. Оправдывая своё поведение лишь смутной надеждой на то, что слова друга моего отца не имеют ничего общего с истиной.

      Но я обязательно узнаю правду. И если Соломон не солгал, уничтожу Хозяина.

      – И на что будут похожи наши отношения? – отстраняюсь, чтобы заглянуть в почерневшие глаза.

      В них горит желание, такое мощное, что способно спалить всё дотла. Сглатываю слюну, опасаясь, что после него от меня останется только обуглившаяся плоть.

      – Что скажут твои люди, когда узнают, что их сюзерен якшается с посудомойкой?

      – Якшается? – переспрашивает, забавляясь выбранным мной определением.

      Улыбается. Действительно улыбается. И я вижу прямой ряд белоснежных зубов. Не сидела бы на нём, мои коленки превратились бы в вату от столь захватывающего зрелища. Мамочки. Нельзя быть до такой степени убийственно красивым. Вероятно, он скрывает свои улыбки, чтобы не стать жертвой поклонниц-сталкерш.

      Встряхиваю головой, пробуя избавиться от наваждения и включить мозг. Отвожу от него глаза, хотя мне до ужаса нравится то, как он сейчас смотрит на меня. Будто лаская. И оттого внутри расплывается тепло. Как от горячего напитка в студёную погоду.

      Я не сомневалась, что он вновь проведёт меня в свои апартаменты окольными путями. Да и не особо меня это заботило. Ведь наш разговор – простой трёп. Моя цель – узнать правду.

      Хоть в голове сейчас мякиш, но я отдавала отчёт тому, что я для него временное, экзотическое развлечение. Забава, с которой весело возиться. Попользуется мной и забудет.

      – Таскаешься, путаешься, шароёбишься? – подкидываю ему ещё парочку вариантов.

      Шамиль вздыхает, закатывая глаза, и принимается приводить мою одежду в порядок.