Музей. В. М. Ломов

часы. Часы остановились на половине первого. Первый раз остановились за всё время. Я всю жизнь суеверно боялся их остановки. Сколько же я проспал? Может, вечер уже, а я не растащил железяки? Придет благодетель и попрет меня отсюда. Жаль, место-то вроде ничего.

      Звук повторился. Словно кто-то стучал в дверь.

      – Заходите! – крикнул я.

      Никто не зашел. Стук повторился. Я встал и открыл дверь. Было пусто. Входная дверь была закрыта, а коридор терялся в темноте, растворившись там во враждебной, как мне показалось, атмосфере. Это оттуда прилетели разбудившие меня звуки.

      – Носит тут всяких! – пробормотал я, лишь бы пробормотать что-то. Начинается история про Хому Брута. Может, ночь уже, и таксидермист вообще забыл обо мне? Поехал со своей базы прямо домой?

      И только я закрыл дверь и стал прибирать со стола, вновь раздался стук. Я замер. Стучали не в дверь, а в конце коридора. Может, там тоже дверь? Поколебавшись с минуту, я вышел из комнаты. В полумраке стал приглядываться к стенам, но выключателя не нашел, электрического шкафа или отдельного рубильника тоже не было. Чего же Вова не показал, где тут включается свет? Я направился вглубь коридора на стук. Пол был земляной, неровный, захламленный всем, что я должен был рассортировать и разложить вдоль стен. Теперь я отчетливо услышал, что стук идет из темноты, повторяясь со строгим интервалом. «Скорее всего, это работает какой-нибудь механизм, вентсистема или бойлер», – подумал я, передвигаясь в темноте на ощупь. Коридор сделал поворот и закончился тупиком с металлической (судя по звуку)дверью. Дверь была заперта.

      – Извините, – сказал я двери и поворотил вспять.

      Тут дверь открылась, и мне в спину ударил свет.

      – Принимаете гостей? – раздался властный голос.

      Я обернулся. На пороге стоял человек высокого роста. Лица его и одежды было не разглядеть.

      – Милости просим, – сказал я и пошел к себе.

      В комнате я разглядел незнакомца. Он оказался не таким властным, как его голос. Он был несколько полноватым, а полнота предполагает радушие. Гость не спешил сгладить впечатление от своего неожиданного появления в моем мире.

      – Это вы стучали? – спросил я.

      – На кого? Позволите? – Он опустился на диван.

      – Чай? – на правах хозяина предложил я.

      Незнакомец посмотрел на чайник.

      – Электрический? Я больше люблю чай на костре. С дымом и комарами.

      – На костре? Пожарные нагрянут. Вон датчиков сколько.

      – Это я так, фигурально.

      Я ополоснул бокалы и стал нарезать остатки хлеба, колбасы. Несколько минут мы оба молчали. Незнакомец приглядывался, не беря газету в руки, к подвалу последней полосы.

      – Чем богаты, тем и рады, – я широким жестом пригласил незнакомца к столу.

      Тот оценил взглядом стол и сказал:

      – Не буду петь осанну сей трапезе, но она заслуживает того. Любительская? Премного благодарен вам. Позвольте представиться: Верлибр Павел Петрович, директор этого федерального заведения. Сюда вас