Синдром отторжения. Василий Владимирович Воронков

парализовало, мышцы атрофировались, и я с трудом мог вздохнуть, делая надрывное усилие, чтобы набрать в грудь воздуха. Холодного воздуха с привкусом хлора.

      Я старался не думать о том, что произошло. Это не могла быть Лида. Мне привиделось.

      Я пытался сосредоточиться на чем-нибудь другом.

      Я вспоминал «Ахилл», его отвесный коридор, по которому плыл, лишенный чувства тяжести, осторожно хватаясь руками за поручни в стенах.

      Рубка.

      Пыточное кресло нейроинтерфейса, где я привязывался двумя ремнями внахлест – и проваливался в оглушительную пустоту, лишенную формы и цвета, обменяв пьянящую невесомость на пугающую бесплотность духа.

      Закрытый люк кубрика.

      Лида, плывущая мне навстречу, – неподвижная, с раскинутыми руками, смотрящая на меня холодным мертвым взглядом.

      Я поморщился, сильнее прижавшись лицом к пленке.

      Институт.

      Виктор обмахивается суазором, как веером. Мы в пустом приемном зале – стоим перед чёрным экраном терминала, путающим отражения. Во всю мощь работают кондиционеры. Однако моя рубашка на груди пропиталась потом и липнет к телу.

      Нет, это не рубашка.

      Это серая роба из грубой синтетической ткани. Наряд, в который наряжают покойников. Немнущийся и бесформенный.

      Куда исчез Виктор?

      Мы разошлись после института.

      Куда исчезла Лида?

      Нет.

      Это была не Лида. Это не могла быть Лида.

      Я думал о матери, но она спрашивала о подруге. Я вспоминал солнечное затмение, которое не видел ни разу в жизни – черный диск, охваченный пылающим заревом, превращающий день в кошмарное подобие ночи, – но Лида все равно была рядом, она держала меня за руку, сжимая мои пальцы.

      Она появлялась всегда – о чем бы я ни вспоминал.

      Но это не могла быть она.

      Лида.

      Она была как в тумане и смотрела куда-то в сторону, стыдливо отворачиваясь от меня.

      Фотография профиля в соцветии. Неудачный снимок. Почему она его не сменила? Я так никогда ее не спросил.

      Я представил, как раскрываю суазор, включаю экранную клавиатуру и набираю одной рукой…

      87

      «А вдруг действительно будет война? Мне даже представить такое трудно. Космические войны… Это и правда похоже на скверную фантастику». (Нравится одному пользователю.)

      «Раньше я бы в это просто не поверила. Лучше не думать об этом. Если начнется война, то это уничтожит все то, ради чего мы боролись. Звезды уже никогда не будут прежними». (Нравится шести пользователям, не нравится одному пользователю.)

      «С нынешними технологиями весь мир может быть уничтожен за считаные секунды. Я не представляю, как кто-то может допустить подобное. В какое время мы живем! Нам надо было родиться лет на сто раньше». (Нравится одному пользователю, не нравится одному пользователю.)

      «Я не думаю, что действительно начнется война – это слишком безумно даже для скверной фантастики. По крайней мере, я надеюсь на это. Я тоже не уверена, что человечество переживет первую