Четыре лучшие истории о любви. Сборник. Екатерина Анатольевна Горбунова

на девушку кроткие глаза Бэмби:

      – Вы извините нас! Так неудобно получилось! Женька, моя жена, узнает, голову мне оторвет.

      – Да, ничего.

      – Мы так удивились, когда Алексей Дмитрич взял отпуск и домой поехал. Не брал, не брал – и на тебе. Мы же думали, что у него с вами совсем не лады. Он отмалчивался всегда, когда разговоры заходили, как будто скрывал чего. Некоторые вообще даже не знали, что у него жена есть.

      – Сглазить боялся, – пошутила Ася. – Да, Сережа, все нормально. Поссорились по глупости, решили пожить отдельно, только не учли, что возвращаться с каждым днем – все тяжелее. Сначала стыдно, потом страшно. Не берите с нас пример, – она доброжелательно улыбнулась.

      Сергей ответил на улыбку и немного расслабился. После этого в атмосфере что-то изменилось. И когда вернулись Митрохин и Малышев, беседа потекла уже живее.

      Зря Ася волновалась. Никто ее не экзаменовал на предмет знания интересов Алексея. Не спрашивал, чего тот любит, а чего не очень. Тем более, Малышев так и норовил лишний раз то приобнять девушку, то переглянуться, то заправить волосы, выбившиеся из хвостика, то намекнуть на какие-то планы на ближайшие дни. А когда она встала доставать курицу из духовки, тут же подхватился помогать.

      Курица получилась красивейшей. С румяными бочками, и таким духом, что слюна выделялась не хуже, чем у собак Павлова. Но Ася как-то неловко схватилась за противень и обожглась. Место моментально покраснело. Малышев с беспокойством перехватил ее руку, подул и… поцеловал, как целуют ушибы ребенка. Девушка даже опешила, настолько правдоподобным показался его порыв. И взгляд…

      – Теряешь квалификацию, Малышев, – загоготал Геннадий, – под холодную воду надо быстрее.

      Ася смутилась. Щеки полыхали под стать курице.

      17

      Часа два спустя после прихода гостей на столе практически ничего не осталось, так, немножко того, чуточку другого.

      – Шедевральный ужин! Вы отличный повар, Ася, – похвалил Геннадий.

      – Спасибо. Мы вместе с мужем готовили, – она спокойно выдержала его масляный взгляд.

      Девушка буквально физически ощутила, как медленно потекло время. Как оно стало вязким, словно медовая капля. А пространство – каким-то выпуклым и сюрреалистичным. Такое чувство возникает перед грозой, когда вся природа словно ждет грозящей разразиться стихии. Странно, от чего бесится этот человек? Что он имеет против нее или Малышева? Какое ему вообще дело до них? Жаль пяти тысяч, так не надо было валять дурака, сам виноват.

      Но неприятно все это чувствовать. Тем более обожжённая ладонь горела все сильнее, доставляя лишнее беспокойство.

      – Пожалуй, кремом помажу! – Ася прошмыгнула мимо Малышева и нырнула в комнату.

      Девушка буквально упала в кресло. Мысли в голове пульсировали и напрашивались на подведение итогов. Итак… Спектакль удался. Сейчас гости соберутся и поминай, как звали. В том числе и тот, который сегодня блистал в главной роли.

      Невольно вспомнилось, как он поцеловал ожог. Губы были тоже горячими, как открытое