Жар сумрачной стали. Злобные чугунные небеса. Глен Кук

А мы, то бишь карентийцы, разместили в близлежащей пустыне отряд коммандос. И в ночь накануне переговоров они вырезали всю делегацию венагетов во сне.

      В общем, один из тех маленьких триумфов, что привели к победе Каренты.

      – Издевку? Упаси меня все боги, вместе взятые!

      Джирек состроил жуткую гримасу, которую при большом желании можно было принять за ухмылку, а потом негромко заухал. Ну и воняет у него изо рта! Червяк и тот сдохнет. Но чувством юмора он явно не обделен.

      – Шустер должен быть в своей каморке, – сказал Туп. – Позови его.

      – Хорошая шутка, – заметил мне Джирек, хмыкнул и уковылял прочь.

      – Что это было? – спросил я.

      – Просто Джирек. Уник. – (На жаргоне «униками» называли полукровок с чрезвычайно запутанной родословной.) – В Кантарде он пару раз спасал мою задницу. Отличный солдат. Дрался на загляденье. Слишком глупый, чтобы оспаривать приказы. Велели – исполнил, и никаких гвоздей.

      – Что-то я тебя не узнаю, капитан.

      – Я всегда такой был, ты просто не приглядывался. О твоем легкомыслии уже столько баек сложили!

      – Да ну! Обижаешь…

      Тут появился Шустер – без стука. Неслышно, как тень, проскользнул в комнату и замер у порога.

      Он тоже уник, да такой, что Джирек рядом с ним – образец человеческой породы. И мыслит совершенно не по-людски. Вечно ищет повода поцапаться, и аппетит волчий: палец протянешь – можно с рукой попрощаться. Настолько заботится о соблюдении законов, что сам себя вознес над любыми законами, мешающими карать преступников. Его помощники, доносчики и ночные стервятники, теперь повсюду. Скоро именем Шустера детей пугать начнут, если уже не начали.

      Что он собой представляет как человек (в смысле «разумное существо, ходящее на задних лапах»), никому не ведомо. Я с ним познакомился совершенно случайно – так сказать, очутился в нужное время в нужном месте.

      – А, Гаррет, – кивнул Шустер. – Как делишки?

      Голос у него был хриплый, какой-то даже потусторонний.

      – Отлично. Ты что, простыл?

      – Погода чудит. Я слышал, кстати, ты можешь об этом что-то знать.

      – Я? Таких, как я, в тайны погоды не посвящают.

      Не стану же я, в самом деле, рассказывать о своих заморочках с ополоумевшими богами!

      Он окинул меня взглядом типичного блюстителя закона. Этот взгляд говорил: «Мы оба знаем, что ни словечку из твоего поганого рта верить нельзя». И такие вот молодцы охраняют наш покой? Впрочем, надо отдать ему должное: бандюков он пошерстил изрядно.

      – А что это у тебя на плече, Гаррет?

      У Тупа хватило вежливости как бы не заметить злобного филина в клоунском наряде.

      – Мой обед. Готов поделиться. Разводи огонь.

      Попка-Дурак – или Покойник, вещавший через птичку, – разумеется, не смолчал:

      – Аргх! Тупица!

      – Как это у тебя получается? – полюбопытствовал Шустер. – Губы вроде не шевелятся…

      – В морской пехоте научили.

      Шустер повернулся к Тупу:

      – Что стряслось, Уэс?

      Ого! Какая фамильярность!

      – Да