Фейри Чернолесья. Алан Чароит

придёт. Уже близко. Торопись. Торопись. Торопись. Прячься…

      Дилан пошевелился, под его ногой хрустнула сухая ветка. В траве ещё громче зажужжало и зашелестело, но сила заклятия ореховых прутьев не позволяла фейри уйти. Недовольные голоса окрепли и, судя по расширяющимся глазам бедняги Дилана, теперь он тоже слышал их шёпот.

      Не пускает. Держит нас. Не уйти. Вот беда. Беда. Беда… Где же он? Где этот колдун? Пусть покажется! Пусть говорит. Что ему надо? Что?

      Душа Элмерика ушла в пятки – слишком уж жуткими были эти тихие нечеловеческие голоса. Будь он один, возможно, не стал бы показываться. Просто снял бы украдкой заклятие и дал Красным Ладошкам убраться восвояси. Но перед Диланом ударить в грязь лицом было стыдно.

      Элмерик выпрямился и снял с шеи оберег, делавший его невидимым для фейри.

      – Я здесь! – сказал он. – Но буду говорить только со старшим из вас. Пусть он выйдет в круг света.

      – Тогда и ты встань в круг, – потребовал высокий скрипучий голос. – И другие обереги сними. Чтобы без холодного железа и прочих глупостей.

      Единственная горящая свеча дрогнула от порыва ветра, но не погасла. Элмерик вынул нож, не без сожаления перерезал заговорённую нить на запястье и, сунув её обрывки в карман, медленно положил нож на землю рядом с Диланом.

      – Булавку из подклада тоже вынь, – проскрипел невидимый голос. – Ишь, хитрый… И не думай, что твоя охранная птичка на щеке тебя спасёт. Хоть и мощный колдун метку ставил, да нас-то всё равно больше.

      Сделав всё, что было велено, Элмерик шагнул в круг света и едва не отшатнулся, увидев прямо перед собой фейри не больше двух футов ростом с лицом пятилетнего ребёнка. На подбородке росла жидкая козлиная бородёнка. На худощавом тельце фейри весьма ладно сидел новенький вязаный костюмчик из зелёной пряжи, подпоясанный побегом молодого плюща.

      – Ох, и повезло же тебе, колдун, что ты сам ещё дитя. Никогда, слышишь, никогда не соглашайся на условия фейри. Заморочат. Защекочут. Загрызут. Знаешь, как это бывает? Знаешь? – фейри захихикал, обнажив ряд острых зубов.

      Элмерик побледнел и, хоть давно не считал себя ребёнком, возражения благоразумно оставил при себе.

      – Отчего же повезло? – дрогнувшим голосом уточнил он.

      Фейри почесал острое ухо с кисточкой на самом кончике.

      – А оттого, что мы не убиваем детей. Вот взрослые – то другое дело. Мерзкие. Гадкие. Грязные. Плохо пахнут. Знаешь, как это бывает? Знаешь?

      – Но ведь это вы убили Мэтти? – спросил Элмерик. – И ещё трое носят проклятие с отпечатком ваших ладоней. Разве это не означает, что они скоро умрут? И разве они не дети?

      Фейри взглянул на свои красные ладошки, будто что-то припоминая, а потом громко икнул и запричитал, раскачиваясь из стороны в сторону.

      – Беда-беда-беда. Не должно так быть. Это не мы, это всё Дева-Бузина. Она заставляет. Угрожает. Бьёт. Отнимает шапки. Знаешь, как это… Ах, ничего ты не знаешь!

      Он закрыл уши руками и замотал седой головой. Тут до Элмерика кое-что начало доходить и он поспешил