Вампиры. Джон Стикли

Чарльза Феликса, торчащего в дверях заброшенного вагона с сигаретой во рту, бутылью текилы в руке и самой гнусной самодовольной ухмылкой из всех, какие я видел в жизни. Кожаная летная куртка фасона Второй мировой, выцветшая голубая рубаха, джинсы, ковбойские сапоги и шляпа как у Хамфри Богарта.

      Я ухмыльнулся во весь рот. Ну невозможно же удержаться!

      Я подошел, вынул бутыль у него из руки, отхлебнул и спросил, кто же он, черт возьми, такой. Он ответил и пригласил меня внутрь. Я оперся хлюпающим сапогом на подножку и шагнул в вагон. Там было еще темней, чем снаружи.

      – И что ты делаешь в этой штуке? – осведомился я.

      И едва различил в темноте его ухмылку.

      – То же, что и ты, свинский янки. Прячусь.

      – И как эта штука прикатилась к реке? Тут же нет рельсов.

      – Хороший вопрос, – забирая бутыль, констатировал он. – Вот ее спроси.

      Он зажег спичку и высоко поднял ее. В вагоне имелось все для того, чтобы превратить ящик на колесах в перворазрядную лачугу: от тряпок на полу и картонной мебели до кровоточащего Иисуса на стене. Посреди всего этого сидела женщина.

      Я настолько агрессивного уродства в жизни не видел.

      Феликс затянул потрепанным грязным одеялом вход и после того зажег спичкой свечу.

      – Кто это? – спросил я.

      – Я не уверен, – ухмыльнувшись женщине, ответил он, присел на ящик и похлопал по полу рядом с собой. – Мне кажется, это ее дом.

      Он указал мне на ящик рядом с собой. Я подошел и сел. Он предложил мне еще текилы. Я взял и выпил. Пришла женщина и села на указанное Феликсом место.

      – Как тебя зовут? – бездумно спросил я по-английски.

      – Двадцать пять долларов Америки, – сказала она и потрясла грудями.

      О Боже.

      Феликс забрал бутыль и залил текилу прямо себе в ухмылку.

      – Мне кажется, очень интересное имя. А тебе как оно?

      Мы расхохотались. Женщина тоже.

      Я закурил, оперся локтями о колени и осведомился:

      – А что тут, черт возьми, происходит?

      – А что ты имеешь в виду? – лучась невинной радостью, спросил Феликс.

      – Почему мы прячемся?

      Он закурил свою сигарету, затянулся.

      – Лично я прячусь затем, чтобы местные не вытрясли из меня все дерьмо. А ты?

      – Да брось ты! Отчего тут такое? Почему все разозлились?

      – То есть ты не слышал о сестрах Гарсиа? – странно глянув на меня, спросил Феликс.

      – И что это, черт возьми, за сестры? – печально вздохнув, осведомился я.

      Он рассмеялся.

      – Давай отхлебнем еще по разу, и я расскажу.

      Мы выпили по глотку. Затем, поразмыслив, он протянул бутыль женщине. Та чуть не оторвала бедняге руку вместе с бутылью и немедленно присосалась к ней.

      – Не беспокойся, – сказал мне Феликс, тоже наблюдавший за тем, с какой скоростью пустеет бутылка. – У меня еще две.

      Затем он умолк. Женщина по-прежнему пила.

      – Наверное, нам хватит, – неуверенно предположил Феликс.

      Когда