Тайна Белого утеса. Взаимосвязь времен и судеб. Владимир Положенцев

страдает похмельем, руки его плохо слушаются и писать ему будет затруднительно, потому возражать не стал.

      Хомутов потянул «студента» к выходу, а следователь, надев тонкие кожаные перчатки, припал к телу убитого целовальника Бубнова.

      – Записывайте, Архип Демьянович: в правом кармане жилетки трактирщика Бубнова, синего цвета, в желтый горошек, обнаружен серебряный хронометр на цепочке фирмы «Tell». В левом кармане жилетки находится связка из трех ключей.

      – Одного ключа не хватает, – сказала, появившаяся неожиданно для всех сзади Ольга.

      Следователь взглянул на нее, ухмыльнулся – Бубнова по-прежнему не смотрела в глаза. Но лицо спокойное, даже отстраненное, как у богомолки. Прав фельдфебель, гвоздь, настоящий железный гвоздь.

      – Что за ключ отсутствует? – спросил женщину Блудов.

      – От сейфа, который в кабинете мужа стоит. Он держит там всякие бумаги: векселя, расписки должников.

      – И деньги?

      – Нет. Раньше деньги отвозил в уездный банк «Царевич Алексей», а как это случилось… ну, вы понимаете, стал где-то прятать. Мне не говорил где.

      – Та-ак, – протянул Журкин. – Кажется, версии есть: целовальника убил один из должников. Или тот, кто знал, где он прячет деньги.

      – Вы думаете? – Следователь с прищуром взглянул на фельдфебеля. – Для чего же было убивать Никодима Савельевича, если было известно, где находится его схрон? Забрали бы тихо и всё. А вот насчет должника версия хорошая.

      – Я все же думаю на Любезнова.

      – Вы руки его видели?

      – Видел и что?

      – Садануть человека по черепу так, что расколоть его пополам и совершенно не оставить на руках ни царапины, невозможно. Да вы и сами знаете, с шашкой не раз упражнялись. А у Любезнова ладони чистые, как у тапера, разве что в мозолях. Вы, Архип Демьянович, наступали, может случайно в лужу крови?

      – Боже упаси, мы знаем дело, чтобы ничего не изменить…

      – Поднимите-ка сапог, хотя бы правый.

      Фельдфебель послушно приподнял правый сапог, повернул к свету подошву. Она была с краю слегка измазана кровью.

      – Не понимаю, – пробормотал помощник надзирателя.

      – Вот. То есть, как ни хранись, а от крови не убережешься, коль она в таком количестве. А у Любезнова башмаки чистые. Совершенно.

      – Может, переобулся.

      – Возможно. Обыщем его квартиру. Проверим соскоб с подошв всей обуви Серафима под микроскопом. Так. Пишите дальше: по утверждению вдовы господина Бубнова на связке отсутствует ключ от личного сейфа убитого. В карманах шерстяных штанов фиолетового цвета несколько медяков мелкого достоинства, носовой платок белого цвета, по виду женский.

      – Это я Никодима Савельевича приучила к носовым платкам, -сказала Ольга. – До меня диким был, в рубаху сморкался. Каждый день ему чистые платочки выдавала.

      К огромному удивлению следователя, Бубнова, наконец, проявила эмоции – всхлипнула, приложила костистый кулачок к глазам. Но в следующую секунду, она снова являла собой полную невозмутимость.

      – Так.