Дождь. Евгения Константинова

мудрые. В эту категорию входили и врачи. Галка же всегда имела свою точку зрения и, невзирая на чье-либо мнение, основывалась только на своих желаниях, даже несмотря на то, что из-за нехватки опыта и знаний, не всегда была права.

      В тот знаменательный день Алька была уже в родблоке, послушно терпела боль, зажевывая ее искусанными губами, старалась правильно дышать и отвечала на вопросы врача, когда в соседней комнате появилась новая пациентка. Верхняя половина стены, разделяющей их родблоки, состояла из окон, поэтому были слышны разговоры соседки:

      –…При вашем раскрытии небезопасно так скакать.

      – Я не скачу, я шатаюсь.

      – Чего?

      – Ну, это: «идет бычок, шатается, вздыхает на ходу…»

      – «Идет бычок, КАЧАЕТСЯ!»

      – Мда? Ну, значит, я качаюсь.

      – Шатаетесь вы тут или качаетесь – все равно не положено!

      – Фуффф, фуффф, – были слышны ритмичные вдохи-выдохи, – зато боль не так чувствуется.

      – На какое-то мгновение в соседнем блоке все стихло, а потом раздался странный звук: протяжное «ммммммм», и последовал следующий диалог:

      – Читала, что глубокие грудные звуки помогают снижать боль в схватках, – сказала соседка.

      – А еще пение.

      – А это идея! Я буду ходить и петь, а то уже поясницу ломит, что жуть.

      – Врагу не сдаеееееееется наш гордый Варяааааааг, пощады никто не желааааааааает…, – Алька настолько обалдела от такого расклада, что отвлеклась даже от своей боли.

      Врач в Алькином блоке тоже стал прислушиваться к странным звукам, а потом вышел. Спустя несколько секунд оттуда раздался его крик:

      – Что это такое?

      – Бычок у нее шатается видите ли!

      – А вы куда смотрите?

      – Куда-куда? На нее и смотрю! Что мне ее привязывать что ли?

      – Пожалуйста, на кушетку!

      Врач вернулся, у Али начались потуги, и ей стало совершенно не до соседки.

      Через несколько часов они оказались в одной палате. Галка быстро освоилась и первая представилась.

      – Это ты про «Варяг» пела? – спросила Аля.

      – Я! А ты что, рядом рожала?

      – Да, в соседнем боксе, справа от тебя.

      – Что-то ты как мышка себя вела. И ни видно тебя было и не слышно.

      – Зато ты за всех отработала, – улыбнулась Аля.

      – Это точно!

      Галка довольно быстро пришла в себя и спустя час уже сидела на кровати, болтала ногами и веселила Альку, рассказывая про свои роды. Ее нельзя было назвать красивой, скорее симпатичной, и было в ней что-то настолько завораживающее, что просто так отвести от нее взгляд и забыть, если бы ты шел мимо, к примеру, было бы сложно. Скорее дело было в глазах, вроде бы обычные голубые с интересом изучающие собеседника, высокий лоб, открытый собранными на затылке в хвост волосами, только подчеркивал глаза. И была в ней какая-то внутренняя сила, она прям ощущалась, как магнит: ты эту силу не видишь, но чувствуешь, когда находишься рядом с ней. Смеясь над Галкиным рассказом, Алька могла бы решить, что рожать весело и порой увлекательно, если бы сама не родила час назад.

      – Ну,