Улыбочку!. Надежда Викторовна Ляхова – Люлько

теперь из подругиной квартиры выйти боюсь, тем более что муж её звонил – сказал, чтоб я никуда не уходила, он сейчас принесёт нам минералки и лещей. Сидим, ждём.

      Попугай

      Ой, как неудобно получилось! Как я теперь людям в глаза смотреть буду, даже не знаю. Хоть из дома не выходи.

      Опозорил он меня, гад пернатый! А ведь я сам виноват – сам же его дочке на день рождения подарил, сам. Она и не просила, вернее, она просила обезьяну, но я подумал: хватит с нас и тёщи. Купил ей попугая, Кешкой назвали. Он вначале такой культурный был, молчал всё время, а потом сразу говорить начал. Причём, когда остальные попугаи кричали «Попка дурак», наш сразу: «Сам дурак!» И главное, гад, молчит-молчит, а по-

      том как ляпнет что-нибудь такое… Сосед на днях зашёл, ласково ему:

      – Кешунечка, привет!

      А он в ответ:

      – Чего тебе, козёл плешивый?!

      Сосед, когда в себя пришёл, кинулся к двери, и больше мы его не видели.

      А попугай наш, собака, всех кроет без разбора, причём такими словами, что мне и повторить стыдно.

      Через месяц к нам соседи ходить вообще перестали – ну кто же захочет о себе столько нового услышать, пусть даже за стакан сахара! А тёща только рада, говорит: «Вот и хорошо, к нам всё равно просто так никто не приходил, только за чем-нибудь, взять взаймы насовсем».

      Да, а мне куда два мешка соли девать, что я для соседей держал?

      Я с этим гадом что только не делал: дарил – меня с ним вместе выгнали, подкидывал – чуть не убили. Я уже окно открыл и его выкинул – так соседи весь день его ловили, вечером ко мне принесли. Обещали за такие выходки морду набить.

      А тут у меня был юбилей, собрались друзья, и директора занесло – не знаю, каким ветром. А этот гад пернатый, мало того, что,

      пролетая, испачкал директорскую макушку, так ещё и гаркнул ему в ухо: «Чё припёрся, старый пень?», ну и дальше, как всегда. Директор мне: «Завтра ко мне явишься, будет разговор», и смылся.

      Я с утра всё новое надел, побрился, с семьёй попрощался и к нему. Зашёл – ноги сами подкосились, упал и зарыдал:

      – Простите, я не виноват! Не я его учил, он сам!

      – Как? – удивился директор.

      – Может, по словарю?!

      – Вряд ли, – отвечает, – там таких слов нет, я сам искал.

      – Может, тогда тёща подучила – она у меня тоже такая га…

      – Кстати, – оборвал директор, – я тебя вот зачем позвал.

      Дай мне свою птичку на денёк – тёща загостилась.

      – Да я, – говорю, – его и насовсем могу отдать!

      – Насовсем не надо, – испугался директор, – только на денёк!

      И вот с тех пор очередь ко мне по записи. Все берут. Кто для жены, кто для соседей, кто для тёщи, а кому просто – для общения.

      А вчера я его Кольке отнёс, соседу своему, – к нему тесть с тёщей должны были явиться. А я накануне своему Кешке сковородкой дал по хохлу – и у него, видно, что-то в голове повернулось. Тесть с тёщей к соседу приходят, а мой гад им: «Заходите, гости дорогие!»

      Тесть