Вопреки судьбе, или В другой мир за счастьем. Катерина Цвик

взвар.

      Мне напиток понравился, а Лея выпила целую кружку чуть ли не залпом и поглядывала на мою.

      – Смотри не описайся, – подшучивая, с улыбкой шепнула я ей на ухо и отдала свою порцию. – Да, она приютила меня, а потом и Лею. Удивительной души женщина. Не знаю, что бы без нее делала, – ответила я мужчине.

      – Угу, – что-то припоминая, усмехнулся он и сделал очередной глоток. – А когда обратно едете?

      – Не знаю, как деревенские со всем управятся, так и поедем, – пожала плечами.

      – Это где-то через пару часов, – что-то прикинул он в уме. – Что ж, тогда я вас еще до отъезда найду, а пока извиняйте, но мне нужно идти, – проговорил он, вставая и выкладывая на стол монеты.

      – Да, конечно…

      Лея как раз допила мой взвар, и мы тоже направились на выход. Ходить по торговым рядам уже не хотелось, поэтому мы пошли к своей телеге и присели на травку в ее тени. Не прошло и пяти минут, как подошли две молодки из нашей деревни и, щелкая семечки и красноречиво на меня косясь, начали беседу.

      – У некоторых ни стыда, ни совести!

      – И не говори! – забросила одна из них семечку в рот. – Впервые мужика увидала, а уже с ним по тавернам шляется!

      У меня от такого брови на лоб поползли.

      – Ага, интересно, что она ему за это наобещала? – выплевывая шелуху, спросила другая.

      – Так знамо что, – усмехнулась первая. – Что эта чужачка еще предложить-то может?

      – Ага, остается только удивляться, на что этот однорукий клюнул-то?

      – И не говори, – очередное щелканье семечками, – кожа да кости, и ухватиться-то не за что.

      И вот сижу я оплеванная, при чем буквально – шелуха чуть не на голову падает, – а ответить не могу. Подскочи я сейчас и возрази, так они скажут, что не меня имели в виду, а может, драться полезут или прилюдный скандал учинят. Я уже ничему не удивлюсь. А я беременна, мне такие встряски ни к чему.

      Внезапно сидящая рядом Лея подскочила и, подхватив ближайший камушек, запустила в них. В ее темных глазах плескались злость и обида. Эти двое тут же подняли крик, а я ухватила девочку за руку и потащила прочь. Она упиралась и зло зыркала на сплетниц.

      – Ах ты… – перестала плеваться семечками та, в которую угодил камешек. – Люди добрые! Что творится-то? Сейчас она в честных женщин камнями кидается, а вырастет, что делать будет? А?!

      – Точно влияние этой чужачки! У Фаинки она такой не была! – поддержала ее подруга.

      Я тащила Лею прочь, а та так и норовила выскользнуть из рук.

      – Лея, прекрати! – наконец, не выдержала я.

      – Они злые! Они тебя обзывали! – с обидой выпалила она.

      – Ты права, хорошая моя: они злые. Только камнями все равно кидаться нельзя, – я присела перед ней, чтобы заглянуть в глаза.

      – Почему? Они ведь злые! – девочка смотрела своими глазищами, кажется, прямо в душу.

      – Но все остальные теперь злой считают тебя. – Она несогласно засопела. – Пойми, нельзя все решить силой и киданием камней.

      – И что тогда нужно было делать? Просто слушать,