Вопреки судьбе, или В другой мир за счастьем. Катерина Цвик

учила, правда, не без ворчания, а пару раз так и вовсе из избы выгоняла, чтобы не переводила продукты, но сейчас я уже освоилась с печью и этим гордилась!

      С деревенскими все тоже пошло на лад. По крайней мере, ко мне относились вполне благосклонно. Даже взяли в местную женскую артель, которая состояла из одиноких старух и вдовиц. Все-таки Лианем со своими возможностями нас зимой не прокормит. Эта артель занималась тем, что более молодые женщины в небольших лодках выходили недалеко в море и ловили рыбу, а те, кому это уже не под силу, занимались ее заготовкой. В море меня пока не пускали – я помогала на берегу и была этому даже рада.

      У артели было и небольшое пшеничное поле, и огород, только меня туда пока не допускали – я не принимала участия в пахоте и севе, и делиться со мной урожаем не хотели.

      В этой артели работала и Фаина, но со мной она старалась не общаться и вообще сторонилась.

      Один раз на какой-то местный праздник мы ездили в соседнее село. Оно по местным меркам считалось большим и имело свой Храм Пресветлого. Лианем с нами не поехала – она всю эту суету не любила.

      Мне поездка запомнилась нескончаемым гомоном и одной неожиданной встречей.

      Артельские женщины продали заезжим купцам немного рыбы, и мне перепало несколько нисов4, на которые я купила для Леи сладкий крендель и кое-какие мелочи, нужные в хозяйстве. Девочка была в восторге, без конца улыбалась и заряжала своим позитивом, словно солнышко. Она держала меня за руку и с гордостью вышагивала рядом.

      – Лея? Ты ли это, малышка? – раздался из толпы мужской голос, и к нам вышел незнакомый бородач. – Что? Не помнишь дядюшку Леба? И немудрено, в прошлом году ты была совсем крошкой. Доброго дня! – это уже мужчина обратился ко мне. – А где родители Леи?

      Я растерялась от такого напора и неожиданности.

      – Папа погиб в море, – вместо меня ответила Лея, тут же погрустнев.

      – Ох… – мужик посерьезнел. – А Фаина, твоя мама?

      – Фаина больше не моя мама, – прямо глядя ему в глаза, ответила девочка.

      У мужика от таких слов брови поползли на лоб. У меня самой подобное из уст маленькой пятилетней девочки вызвало оторопь.

      – Извините, – попыталась я сгладить ситуацию, – я родственница настоящей матери Леи и с разрешения Фаины забрала ее к себе. – Мужик переводил недоумевающий взгляд с меня на Лею и, видимо, никак не мог уложить эти новости в голове. – Извините, нам пора.

      Я вежливо улыбнулась и потащила Лею к повозке, на которой нас привезли. Такой замечательный день был омрачен. Но деревенские домой еще не собирались, маячить у повозок не было никакого смысла, и мы вернулись на базар. Лея умудрилась познакомиться с каким-то мальчишкой, и они побежали что-то рассматривать у забора. Потеряться здесь было невозможно, и я за нее не волновалась. К тому же ее рыжую шевелюру без труда можно заметить среди темных макушек местных.

      – Девушка, мы можем поговорить?

      Я вздрогнула от прикосновения к своему локтю и обернулась.

4

Фарлинг – золотая монета; линг – серебряная монета; нис – медная монета.