Журавли. Рассказы. Михаил Константинович Зарубин

когда солнце, словно колесо, покатилось к Красному Яру.

      – Мама! – закричал Мишка.

      – Что, сынок?

      – А куда солнце прячется? Где оно живет? За Красным Яром?

      – Ну что ты, сынок. Солнце очень далеко от нас. Далеко-далеко, за горизонтом.

      – А что такое горизонт?

      Анна разогнула спину, вытерла лоб уголком платка, посмотрела на Красный Яр, который отбрасывал огромную тень на погодаевское поле.

      – Не знаю я, Миша, где живет солнце. Вот последние два снопа завяжем и пойдем домой. Потерпи немножко. Видишь, уже и солнце зашло, его не видно совсем, а солнечные лучи небо освещают…

      Люди заканчивали работу и отправлялись домой, в деревню, только комбайн остался в поле. Семейство Карнауховых растянулось на полевой дороге. Впереди шла Анна, неся серп, грабли, половичок, следом за ней, отставая на десяток шагов, телепалась Капа, держа в руках чайник и сумку, Мишка с Милой передвигались еле-еле, о чем-то негромко переговариваясь. Анна торопилась, дома ее ждали некормленая свинья и куры, скоро должна подойти корова с пастбища. Иногда она оглядывалась, видела усталых детей, но не подгоняла их, зная, что домой они все равно доберутся.

      Полевая дорога соединилась с просекой, рассекающей лес ровной линией и выходящей к речке Россохе. Для местных жителей просека стала хорошим подспорьем. По ней шла дорога на сенокосные угодья, на поля, на местные делянки.

      После перекрестка до околицы оставалось полкилометра.

      – Ну вот, Миша, мы и дома, – сказала сестренка, обернувшись к брату, и тут же застыла с выражением ужаса на лице.

      Какая-то неведомая сила подняла Мишку высоко в небо и с высоты бросила на землю под страшный крик Милы. Больше мальчик ничего не слышал – он потерял сознание…

      Разъяренную корову, что отбилась от стада и летела по лесной дороге, задрав хвост и разбрасывая по сторонам все живое, окружили мужики. Они загнали ее в стоящее рядом гумно, но даже в изгороди корова не находила себе места, бегая из одного конца в другой.

      Очнулся Мишка на руках у матери. Он понял, что они плывут по реке. На веслах сидела Капа.

      – Мама, нам же нужно домой! – закричал Мишка, но крик его был таким тоненьким и слабым, что его никто не услышал.

      – Миша, родной мой, слава Богу, пришел в себя… – причитала Анна, и Мишка чувствовал, как материны слезы капают на его лицо. – Сейчас, сейчас мы приедем в больницу…

      У Мишки болело все тело, ему казалось, что сам он состоит из одной только боли, а больше ничего и не было. Он открыл глаза, но увидел только темноту.

      – Мама, а почему темно? Уже ночь?

      Мать наклонилась над сыном и поцеловала в лоб.

      Мальчик приподнял руку и застонал.

      – Мама, больно руку…

      – Где, сынок?

      – Всю больно…

      – Не поднимай и ничего не трогай.

      Лодка уткнулась носом в берег.

      – Капа, оставь лодку здесь, с кем-нибудь переплывешь домой, накормишь скотину и ложитесь с Милой спать. Когда я вернусь, не знаю.

      Анна взяла на руки сына и стала подниматься с ним по крутому угору.

      Мишка молчал, понимая, что