Одиннадцать дней, одиннадцать ночей. Дмитрий Пешехонов

шагов. Она обернулась и увидела священника. Он приветливо улыбался.

      – Здравствуйте, дочь моя, – приветствовал он. – Вы в первый раз посетили церковь?

      Мерлин отрицательно мотнула головой.

      – Нет, святой отец.

      Она соврала. После замужесства она ни разу не была в этой церкви. Зачем? Она и сама не знала.

      Священник понимающе опустил голову. По-видимому, он знал всех своих прихожан в лицо. Но виду не подал.

      – У вас был такой вид, будто вы впервые пришли в церковь. – Немного извиняющимся тоном сказал он. Его вид по-прежнему выражал дружелюбие. Мерлин пожала плечами.

      – Может быть. Я давно не была в церкви.

      – Вы не хотели бы исповедоваться? – спросил священник.

      – Да. Да, конечно, – согласилась молодая женщина.

      – Тогда пройдите, дочь моя к этой ширме.

      Женщина зашла внутрь и села на скамью. В окошечке за решёткой послышалось какое-то движение. "Наверное, священник," – Подумала она и в следующий момент услышала его голос:

      – Что тяготит твою душу, дочь моя?

      Мерлин начала свой рассказ после некоторого замешательства. Она не знала, что должна поведать этому совершенно чужому ей человеку. Но чувства, обуреваемые ею, взяли вверх. И рассказ о своей жизни полился из нее полноводной рекой. Она поведала каким раем казалась вначале супружеская жизнь и во что превратилась сейчас. Мерлин обвиняла своего мужа в этом.

      – Скажи, дочь моя, – в наступившей паузе прозвучал голос священника. – А не пыталась ли ты выяснить, почему произошли такие перемены в нём?

      – Пробовала, святой отец, но Фрэнк не идёт ни на какие контакты. Он стал отчуждённым, даже диким в последнее время.

      – Но ведь ты могла разбить этот панцирь отчуждённости, за которым он отгородился от тебя, своей любовью и лаской, – возразил он. – Господь сказал: Да возлюби ближнего своего!

      Мерлин грустно покачала головой.

      – Не думаю, – произнесла она. – Я пыталась, но…

      Она всхлипнула.

      – А потом произошёл этот случаи.

      И Мерлин рассказала о том, как Фрэнк пытался её задушить.

      – Господи, – прошептал священник. – Похоже в него вселился бес

      Мерлин смахнула слезу и продолжила:

      – А затем… Я не знаю, как это получилось. Но я изменила мужу с нашим соседом. Он оказался очень милым и добрым молодым человеком. Наверное, мне очень не хватало любви в последнее время, поэтому я решилась на такой неблаговидный поступок. Вот и всё.

      Мерлин закончила свой рассказ. Повисла гнетущая тишина. Она смотрела на решётку, пытаясь увидеть выражение лица священника, но темнота, царившая за ширмой, мешала ей. Она тщетно ждала ответа, но священник молчал.

      – Святой отец, – позвала она.

      Тишина. Лишь слабое потрескивание сгораемых свечей нарушало её. Вдруг пронзительный вопль разорвал тишину.

      – Шлюха! – голос разливался под сводами церкви, опошляя торжественную тишину.