Супердвое: убойный фактор. Михаил Ишков

отделавшись шрамом на виске, тюремным заключением и побоями, прошел все это злобно-героическое время).

      Между тем Николай Михайлович вовсю вещал:

      – …если признать необходимость сохранения дистанции, неизбежно возникает вопрос, от кого оберегать ее? Кто эти личности, посягающие на твою ауру? И личности ли это?.. Может, это некие незримые существа, названные Мессингом и прочими «измами» и «стями»? Может, Платон был прав, утверждая, что так называемые эйдосы, или идеи, существуют реально? Эти мерзкие фантомы, порабощающие нас, нами же и производятся. Не разобравшись с ними, невозможно добиться согласия с самим собой.

      Впрочем, об этом после. Ты занеси в протокол следующий тезис – со своей стороны, беседуя с Толиком, я тоже старался избегать слова «родина требует…» и так далее…

      Он принялся помешивать чай.

      Вообще, чаи он гонял как заправский отставник – напиток был крепок, того самого неповторимого густо-медового оттенка, которым славится хороший чай, стакан млел в серебряном подстаканнике.

      – Будешь править текст, – предупредил он меня, – вычеркивай везде, где можно, слово «родина». В нашей среде оно не употреблялось. Его заменяло слово «партия». Кстати, интереснейшее словцо. Чрезвычайно многозначное. Как-нибудь мы поговорим об этом и о том, чем грозит подмена понятий.

      Я с готовностью кивнул.

* * *

      Разъяснив Анатолию его роль и уже на Лубянке хорошенько подготовив молодого человека, я вызвал Шееля на допрос, где еще раз предложил помочь следствию и облегчить свою участь чистосердечным признанием. Если они найдут общий язык, если он будет искренен в своем раскаянии, можно рассчитывать на снисхождение при вынесении приговора. Иначе…

      Альфред фон Шеель, не обращая на меня никакого внимания, некоторое время изучал свои ногти, потом ответил:

      – Гражданин следователь, я однажды попался на вашу удочку, больше не желаю. Не вы ли гарантировали мне безопасность, если я соглашусь встретиться с Майендорфом?

      – И что? Вы можете пожаловаться, что органы не выполнили свое обещание? Что же касается вашей шпионской деятельности, если вы и дальше будете упорствовать, вряд ли стоит рассчитывать на снисхождение.

      – Это пустой разговор, – усмехнулся Шеель. – Отключайте шарманку.

      – Как хотите. Тогда мы получим интересующие нас сведения от вашего сына. Если он тоже будет упорствовать, мы расстреляем его у вас на глазах. Или наоборот.

      – Сначала поймайте. Кстати, как ваше начальство отнеслось к фокусу с фотографией?

      – Мне объявили благодарность.

      – Рад за вас. Что вы приготовили на сегодня?

      – Вот полюбуйтесь.

      Я протянул подследственному фотографию, на которой веселый Анатолий Закруткин в форме лейтенанта НКВД поправлял большими пальцами ремень на гимнастерке. За его спиной было отчетливо видно здание наркомата на Лубянке.

      Барон одобрил качество фальшивки.

      – На это раз значительно