Как освободить дракона. Крессида Коуэлл

она не боялась.

      Даже притом что никто из ее родных и друзей не знал, где она. Дерево, в котором ее заперли, стояло посреди леса. И снаружи оно ничем не отличалось от остальных 35 672 деревьев вокруг.

      Она потерялась, окончательно и безнадежно. Даже если бы Камикадза плыла на «Буревестнике» по истерзанному бурей ночному небу и провалилась в черную дыру, и то было бы не меньше шансов, что ее найдут.

      «Но на самом-то деле я не потерялась», – сказала девочка сама себе. Ведь не столь важно, ГДЕ ты находишься, пока знаешь, КТО ты есть. Она была Бой-баба, а Бой-бабу нелегко напугать.

      Вот почему Камикадза затянула племенной гимн Бой-баб, выкрикивая его как можно громче в гулкой черноте дерева:

      Бой-бабы не знают слова «страх»!

      Их сердца крепче дуба в горах!

      Лодке все нипочем,

      если море твой дом!

      Бой-бабы… сражаются…

      всегда!

      Громкие и дерзкие слова гордо звенели в пустоте древесного дупла, утешая Камикадзу ободряющим эхом.

      Но снаружи…

      Снаружи их вообще не было слышно.

      7. Утром я влюбился…

      Хулиганы починили «Жирного пингвина» и продолжили поиски Камикадзы. Они искали еще день или два (всякий раз предусмотрительно выбирая стоянку на острове Тихом, с кучей медуз, зато без привидений, Берсерков и Страхолюдов), но так и не нашли никаких следов.

      Стоик Обширный отправил Большегрудой Берте почтового дракона с печальной вестью, и они вернулись домой на Олух.

      СТР Страхолюд не потребовал, чтобы Иккинг собирал мед исключительно собственными руками. И Стоик Обширный решил повысить шансы на успех Похода-За-Медом-Берсерка, велев всем воинам Хулиганского племени присоединиться к Иккингу для полуночного рейда на остров верхом на драконах.

      Вот почему на следующий вечер все двенадцать юных викингов, проходивших обучение по Программе Начальной Пиратской Подготовки, в черных костюмах для ночных полетов замерли неровной шеренгой по стойке смирно перед Плевакой Крикливым, своим главным наставником. За спиной у Плеваки шумел Недолес, опоясывавший Здоровущий холм.

      – СЛУШАЙТЕ, ПАРНИ! – взревел Плевака Крикливый. – Поскольку юный Иккинг теперь жених…

      По шеренге прокатились смешки и глумливые причмокивания.

      – Иккинг и Ярисса изловили крысу, ЦЕЛОВАТЬСЯ стали – крысу потеряли, – завел дразнилку Бестолков, тупой юный качок.

      Торчащие уши придавали ему сходство с кастрюлей.

      – Эй, Иккинг, каково это быть влюбле-о-о-онным? – поинтересовался Крепкий Орешек-младший.

      – Я не видал кудрей настолько красных… Я не видал таких зеленых глаз! – пропел Забияка.

      – ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! – заржали все, а Иккинг густо покраснел.

      – Не понимаю, почему мы ВСЕ должны рисковать жизнью только из-за того, что слабак Никчемный влюби-и-ился, – заявил Сморкала. – Стыдно писать такие сопливые стихи. И рифмы у него фиговые!