Первый узбек. Наталия Николаевна Трябина

просто никогда не задумывалась, что и от дехканской работы может быть какая-то прибыль.

      – Я? Я не придумала. Я знаю, что зимой коровам еды мало. Надо морковь. Надо репу. Надо ботву. Надо много сушёной зелени. А Расул лентяй. Он плохо работает. Он часто днём долго спит. Я видела это, я будила его, а он ногами брыкал, пинался… И плохо молится.

      Совсем лентяй. Даже палка не помогает. – Её топорный, грубый го вор усиливал впечатление от недовольства Лайло лентяем Расулом, лоботрясом и пожирателем печёных яиц.

      В голосе Лайло было такое возмущение, такая обида, что Зумрад удивилась – девочка-то прижилась, прикипела к дому, болеет за дело, которое ей никто не поручал, за которое сама взялась.

      – Хорошо, я скажу отцу. Пусть он решает. Но где найти хорошего работника? Хороший работник своё хозяйство имеет, он сам на себя работает. – Не женское дело, работниками заниматься.

      – Да. Это так. Надо такого, который без дома, как я. Тогда будет хорошо работать, – уверенно пророкотала Лайло.

      – Ну что ты, девочка! – Зумрад хотела возмутиться, но потом передумала. – Ты не без дома, ты же стала нашей дочкой. Зачем меня такими словами обижаешь?

      – Я вас обижаю? Да как я могу? Я просто не очень умная. Я говорить не умею. Но знаю, что работать надо хорошо. Плохо работать и баран умеет. – Она смешно топорщила крашенные усьмой бровки, надувала губы и медленно шевелила пальцами, измазанными в навозе, стараясь показать, как баран работает, отчего Зумрад прыснула со смеху. Она представила Расула в виде барана и поняла, что Лайло совершенно права. «И как это я не досмотрела?»

      Но недосмотрела она по простой причине – Зумрад полжизни прожила не просто в городе, а при дворе султана, там о дехканской работе никто никогда не говорил. Вторая половина её жизни пришлась на довольно обеспеченный дом плотника Мурада, хозяином в котором стал её муж Халил. А если и говорили изредка при ней о дехканах, то когда отец с нукерами ходил налоги собирать. И всё время рассказывал, что дехкане ленивы и вечно жалуются на то, что или засуха, или дожди не вовремя пошли, или саранча налетела! Откуда саранча? Никто её в глаза никогда не видел! Но дехкане держались за каждый мут зерна, за каждую вязанку клевера, за каждую курицу и никогда вовремя не могли заплатить харадж. Одно слово – бездельники. И в доме Халила участок был скорее необязательным подспорьем в хозяйстве, чем основным занятием. Теперь Зумрад поняла, что Лайло будет хорошей помощницей на их большом, но таком неухоженном участке земли.

      Некоторое время спустя, немного помявшись и тщательно подбирая незнакомые слова, Лайло попросила Зумрад, чтобы на базаре купили соль. Не ту, которую в еду кладут, а каменную, что продают большими кусками. Зумрад не поверила своим глазам, когда увидела, как коровы, мыча, начали лизать эту соль, – они лизали её своими шершавыми языками, будто самое вкусное лакомство в мире! Через полгода коров было не узнать. Они стали гладкие, кости уже не выпирали по бокам подобно кривым