Южная кровь. Владимир Колычев

Если только на лошади.

      – На лошади?

      – Ну, я уже спать легла, слышу, конь заржал. Тихое такое ржание с пофыркиванием раздалось. Одна лошадь фыркнула, другая ответила. Я знаю, лошади так переговариваются между собой… И копыта стучали. Тихонько так. Я бы и внимания не обратила, если бы лошадь не заржала.

      – Так лошадь или конь?

      – А что, есть разница? – улыбнулась Ольга и даже расправила плечи, задорно глянув на Родиона.

      – Конь как бы мужского рода.

      – А лошадь?

      – Женского, – пожал плечами Фомин.

      – Кобыла – женского! Мужского – жеребец. А конь… Нет, кто-то считает, что конь – это кастрированный жеребец. Но мужчина не должен путать коня с мерином. Если он настоящий мужчина, – подмигнула Фомину Ольга.

      Родион усмехнулся, но развивать тему не стал. А то ведь дашь слабину в разговоре, расслабится баба, понесет ее, не остановишь.

      – Значит, лошадь фыркнула?

      – Или конь.

      – А другой конь ответил… Выходит, было две лошади?

      – Выходит, что две.

      – А кто ехал? Мужчины, женщины, может, вы голоса слышали?

      – Не слышала.

      – А обратно на лошадях не проезжали?

      – Заснула я, спать хотелось.

      – Значит, на лошадях… А кто у нас тут лошадей держит? У Туманова лошадей нет.

      – Может, завел? – пожала плечами женщина.

      Родион не стал спрашивать, знает Ольга Туманова или нет. Похоже, знает. И это неудивительно. Их дома в трех-четырех километрах друг от друга, ближе к Туманову только станица.

      – Ему сейчас не до лошадей.

      Рановато Туманова из больницы выписали, неважно он себя чувствует, не видно его и не слышно. Родион даже не рассматривал версию о его причастности к преступлению. А ведь не так давно Туманов бросался на Стенькина, мог и до смерти зашибить, не вмешайся Фомин.

      – Ну да, слышала я…

      – У кого еще лошади могут быть? – задумался Родион.

      Он ходил по дворам, встречал станичников, которые и коров в хозяйстве держали, и лошадей. Но так лошадки-то в основном рабочие – огород вспахать, дров привезти. И у всех по одной лошади, а тут вдруг две.

      – Турбаза сразу за железкой. – Ольга махнула рукой в сторону моста. – Там коней держат, для туристов. У них и маршруты свои прогулочные.

      – Рядом с вашим домом маршруты проходят?

      – Нет, не проходят… Да и какие прогулки по ночам?..

      Переговорив с женщиной, Родион еще раз прошелся по дороге к месту, где предположительно очнулся Стенькин. А ведь Славу мог ударить сидевший на лошади человек. Он мог инстинктивно наклонить голову или просто очень близко подойти к всаднику – и в одном случае удар в теменную часть черепа пришелся бы, и в другом. А вырубить его могли битой.

      Родион внимательно осмотрел дорогу, но не заметил относительно свежих комков, которые оставляют после себя лошади. Он не поленился, прошел до самого дома Туманова, но нигде ничего не обнаружил.

      Фомин вернулся к машине, хотел сесть, но все же заставил себя пройтись по дороге в сторону