Змеям слова не давали, или Попаданка на тропе еды. Анна Сафина

подумал бы, что белка у вас говорящая, – подает голос Тиль, так же, как и я, наблюдающий за дергающей хвостом белкой.

      Сдерживаю улыбку и открываю снова шкаф, достаю там три деревянные чашки, из-за чего снова ловлю на себе странный взгляд мальчика.

      – Зверь будет есть из нашей посуды?

      Тиль, может, Зинку-то и не слышит, а вот она-то наоборот. Вон как усы после его слов агрессивно встопорщились.

      – Где ты тут усы увидела, безешка? – снова читает мысли, нарушая мои личные границы. – И убогому этому скажи, пусть сам со своего ведра хлебает. Ну-ка давай, накладывай мне кашки. Ням-ням! – вооружилась найденной где-то чайной ложкой рыжая бестия.

      – Какого ведра? – машинально переспрашиваю, но сама подхожу и накладываю в три миски кашки… Страшно-черной, но запах довольно приятный.

      Живот урчит, а сама я с опаской подношу ложку ко рту. Две пары глаз внимательно наблюдают за мной, почти заглядывают мне в рот. Ну-ка, попробуем местные харчи отечественного производства. Ой, как бы самой не травануться, туалет-то местный я еще не видела. Чую, ждут меня трудные времена.

      Каша вышла не такой уж и плохой, как все ожидали, вот только мне бы сахару. Всё же сладкое – это моя слабость, эх, оттого и спасательные круги на талии. Незаметно пытаюсь потрогать себя за отъеденные килограммы, но две пары глаз периодически нет-нет, да зыркают на меня, так что конфуза было бы не избежать. В общем, оставляю это на потом. Надо бы разузнать, есть ли тут аналог весов.

      – Ну лады, не умрем, – фыркает Зинка, облизывая чашку до самой последней рисинки, а затем поднимает свой любопытный черный нос, принюхиваясь в воздухе и демонстрируя свою измазанную в каше мордочку.

      – Не велика беда, – закатываю глаза, но говорю еле слышно, а то от этой язвы сто-пятьсот слов в ответ потом услышать можно.

      Вот же вредная белка попалась. Нет, чтобы песель какой вместе со мной в портал вошел, так нет же, подсунули боги или кто там пакость белочью.

      – Но-но-но, – тут же откликается она на мои мысли, облизнув при этом юрким язычком чашку снова. – Я, между прочим, полезная, нашла для тебя кое-что по спецзаказу.

      Поднимает лапку вверх, приподнимает нос и движется в направлении, одной ей ведомому. Юркает туда-сюда по полкам, заглядывает во все банки, прикрывает глаза, а затем восклицает:

      – Бинго! Зырь, че надыбала, – даже приплясывает на месте от избытка эмоций.

      Ее гопнический сленг начинает меня умилять, особенно, глядя на тщедушное в противовес голосу тельце.

      Подхожу ближе, в это время Тиль как раз наслаждается кашей, ест медленно, смакуя каждую ложечку. Это вызывает во мне жалость, неужели его совсем здесь голодом морили?

      – Что тут? – вздыхаю и зеваю, прикрывая ладошкой рот.

      А затем, взглянув на содержимое банки, на которую указывала Зинка, ахаю и беру ее в руки. Пыльца! А это что значица? Мед! Белка пытается своими лапками оттяпать у меня вожделенную вещь, поддевает коготочками крышку, но куда ей, тщедушной. Забираю обратно и проворачиваю деревянную крышку,