Лев пустыни. Юлия Галанина

в ту светлую пустоту за краем сознания, но израненное тело крепко держало вернувшуюся душу. И болело, болело…

* * *

      Холодная ладонь легла на лоб Жаккетте.

      Чьи-то руки подняли ее голову и положили на что-то матерчатое.

      Потом струйка воды полилась в пересохший рот. Влажная тряпочка легко проехалась по щекам, подбородку, лбу. Руки убрали прилипшие к лицу волосы, легко ощупали разбитый висок. Опять небольшая струйка воды.

      Умелые пальцы прошлись по корсажу. Тело чуть уловило холодок металла, – нож рассек стягивающие корсаж шнуры. Сразу стало легче. Что-то теплое накрыло раскаленные ноги Жаккетты, на которых холодный ветер играл остатками юбки – и мягкое тепло притушило жар исцарапанной, саднящей кожи.

* * *

      Жаккетта, собрав все силы, еле-еле приоткрыла веки.

      Над ней было небо, мачта, кусок паруса. И грустное лицо Жанны. Она сидела, прислонившись к борту, и держала голову Жаккетты на коленях.

      – Г-госпожа Жанна… – выдохнула Жаккетта. – З-зачем… Вы со мно…й вози…тесь? Я… все равно… пом…ру…

      – Молчи, не говори! – мягко шепнула Жанна. – Оклемаешься. Ты крепкая.

      – Госпожа Жанна, если… они еще… захотят такое… сделать… Лучше за борт… Выкинусь… Не могу…больно… – просипела Жаккетта.

      – Никто тебя не тронет! – уверенно сказала Жанна. – Закрывай глаза и спи.

      Жаккетта послушно закрыла глаза.

      Душа немного успокоилась, и боль из нестерпимой превратилась в просто сильную. Привычную.

      В запахи моря вплелся какой-то тонкий, знакомый-знакомый аромат, вызвавший воспоминания о замке Монпезá¢, об Аквитанском отеле.

      Этот запах рождал ощущение дома, безопасности, мира, где нет колыхающихся волн, кораблей и пиратов.

      Юбка госпожи Жанны слабо пахла ее любимой жасминовой водой.

* * *

      Второй раз Жаккетта очнулась уже в каюте на лежанке. Теперь и голова болела значительно меньше, и язык, худо-бедно, ворочался во рту.

      Жанна сидела напротив ее и пыталась расчесать свои белокурые, свалявшиеся еще со шторма волосы.

      – Госпожа Жанна, – спросила первым делом Жаккетта. – А Вас они не…?

      – Нет! – Жанна яростно скосила глаза на гребень, намертво застрявший в очередном спутанном клубке волос. – Ты отдувалась за двоих. Тебе нельзя много говорить, так что молчи, я сама расскажу. Когда стало ясно, что нам конец, я кинулась к борту и схватилась за какие-то дурацкие веревки. И сказала, что спрыгну за борт, если они не выполнят моих условий. А мертвая герцогиня (Жанна без зазрения совести присвоила себе титул покойного мужа) вряд ли сможет принести прибыль. Их капитан оказался вполне разумным человеком, и мы договорились. Во-первых, тебя никто не трогает, а я сплю только с капитаном.

      – И Вы, госпожа Жанна, пожертвовали своей честью, чтобы спасти меня? – слабо ахнула Жаккетта.

      Жанна решительно отмела предположения о собственном благородстве.

      – Еще чего! – фыркнула она, выдирая клок волос из спутавшейся кудели. – Причем тут честь? Не смеши! Всегда проще общаться с одним