Синдром пьяного сердца (сборник). Анатолий Приставкин

нашем путешествии Люся занята больше небом, чем землей, а Борис суетится по хозяйству, колечко остается невостребованным, его даже нечаянно втаптывают в землю. И каждый раз Георгий произносит с огорчением:

      – Не видят… Представляешь? Может, им прямо на пенек положить?

      Я сочувствую Георгию, но предлагаю потерпеть. Дорога-то длинная, когда-нибудь ахнут…

      – Пока только я ахаю, – жалуется он.

      В Закарпатье нас преследуют дожди. Тучи, как дырявые мешки, цепляются за крышу машины, за верхушки деревьев, кустов, пропитанных холодной влагой.

      Уже и прислониться на ночь некуда; ни на лужок, ни даже на обочину не съехать, тут же увязнешь… Колесим среди лесистых, потемневших под дождем взгорий, сперва в сумерках, потом во мраке, и не видим местечка, где можно было бы приткнуться.

      – Только не гоните, – стонет за спиной Люся. – Был у нас один, в темноте гонял… А на обочине трактор… Без света…

      За полночь, отчаявшись, мы обнаруживаем узкоколейку, а через нее переезд, но, правда, дороги за переездом почему-то нет.

      Будочка, нежилая, под горкой, и далее – ничего.

      Это нам сперва показалось, что ничего нет, да и выбора у нас тоже нет. Падаем от усталости, и Георгий даже не вспоминает о кольце.

      Отказавшись от привычного ужина, мы натаскиваем травы и ставим палатку. Борис отзывает меня в сторону и шепчет, тыча пальцем за спину, что под боком-то, несколько метров всего… кладбище… Он собирал бурьян и наткнулся на могилу…

      – Как бы Люська не узнала, – говорит с тревогой. – Она кладбища не перенесет!

      Тьма сгущается, а дождь льет сильней. Хоть мы не из пугливых, но спим беспокойно: открытая площадка и это кладбище… Неужто во всем Закарпатье нет для ночевки места, кроме одинокого кладбища? А где же водопад Еремчи? Где Телецкое озеро? Где солнечный юг, на который мы так стремились?

      К рассвету дождь стихает. Я и Георгий выползаем первыми и босиком по травянистому склону поднимаемся на горку, находим старый заброшенный сад, усыпанный яблоками. Плоды так себе, кисловатые, но мы с удовольствием грызем, а Георгий приступает к очередным кавер зам, пытаясь приспособить колечко возле автомашины.

      Утром за завтраком открываем остальным тайну стоянки, и Георгий тут же восклицает:

      – Ах, вот в чем дело!.. – И с самым серьезным видом повествует, как поднялся ночью по надобности, а тут кто-то из-за будки – в белом… Придвинулся вплотную и глухо так спрашивает: «Как у вас с погодкой?» – «Да льет, – отвечает невозмутимый Георгий. – Сплошь дожди…» На что этот, который в белом, утробным голосом произносит: «Нас тоже залило… Ну как после этого жить?!»

      – Так и сказал? – ахает Люся. – Как жить? Я бы умерла от страха!

      Садовников продолжает:

      – Еще пожаловался на сырость. Кости, мол, ломит. Вот мучаюсь, хожу, хоть бы рюмашку пропустить…

      – Ну дал бы отхлебнуть из корыта!

      – Да мне не жалко… – Георгий пожимает плечами. – Но отвернулся, понимаешь, хвать, а он будто сквозь землю…

      Мы