Синдром пьяного сердца (сборник). Анатолий Приставкин

уже то хорошо, что он не вспоминал о брюках, о звонках в Москву и о своем свище, который вдруг пропал.

      Да и вообще в Георгии стал проявляться его натуральный юмор, присутствующий в его детских книжках и фильме «Большая перемена»… Такая же перемена происходила с ним самим… Желание пошутить и разыграть ближнего.

      Вот тут-то и начинается история с золотым кольцом.

      В каком-то городке под Хмельницком мы зашли в здешний универмаг, и, пока Люся и Борис выбирали пестро раскрашенные ложки, Георгий, пренебрегавший обычно магазинами, на этот раз застрял в галантерейном отделе. Я с удивлением обнаружил, что он копается в коробке с дешевыми колечками.

      Показывая на одно, из желтого металла, он спросил с сомнением:

      – Похоже на золото?

      – На зо-ло-то?

      Наверное, я удивился слишком громко, потому что Георгий оглянулся, прошипел через усы:

      – Тсс!.. Они не должны ничего знать! – Тут он перешел на шепот: – Я им хочу подложить… Ну, вместо золотого…

      – Оно же не золотое…

      – Конечно нет! Но они-то не знают! Представляешь, валяется на земле…

      Я не без сомнения заглянул в коробку с кольцами, пытаясь представить.

      – Ну а потом что?

      – Ни-че-го, – протянул, удивившись, он. – Ты бы ахнул, увидев? – спросил он меня, заглядывая в лицо.

      – Ахнул, – сознался я.

      – И я бы ахнул. Ты только представь, представь… Травка, а оно, кем-то оброненное, посверкивает… На солнышке… – И он засмеялся, по-детски радуясь своей затее.

      Георгий выбрал колечко, заплатил рубль двадцать и, чрезвычайно довольный, положил колечко в карман. Вид у него был такой везучий, что проницательная Люся, заглянув в лицо, поинтересовалась, а чего купил себе Георгий в универмаге. На что тот неопределенно хмыкнул и многозначительно глянул в мою сторону.

      – Только не гнать, – предупредила в очередной раз Люся, влезая в свой уголок на заднем сиденье. – У нас на работе один возвращался с рыбалки, а в лоб ему самосвал…

      Люся боится всего: комаров, змей, холода и тепла, встречных машин, и попутных тоже… Она пестует свой страх и даже немного гордится им.

      Не боится она только «летающих тарелок». На каждой из стоянок, поужинав, мы блаженствуем за чаем в наступающих сумерках, а Люся не преминет заметить, что именно здесь может приземлиться «летающая тарелка».

      При этом добавит, что, если бы вдруг появились зеленые человечки, она бы нисколько не испугалась.

      – Я всего боюсь, – признается она. – Кроме пришельцев с неба. Знаю, они добрее нас…

      – Но почему добрее?

      – Потому что другие, – говорит она. – Я так чувствую.

      В дорожном дневнике, который взялся вести Георгий, появляется запись: «Каждый вечер, приняв по рюмке, смотрим на небо и ждем пришельцев… А их почему-то все нет и нет».

      Люся худенькая, смуглая, экспансивная. Главная ее черта – справедливость. Но она не верит в справедливость других. Да и жизнь у нее была несладкой. Родилась в деревне, закончила