Между Мирами. Андрей Валерьевич Степанов

взбодрил профессора, и он буквально на глазах превратился в того самого, собранного и внимательного старика. И все же мои просьбы вряд ли пришлись ему по вкусу.

      – Во-первых, я не знаю, с чего начать. Я не могу привести Анну и сказать – вот вам принцесса! Меня сочтут сумасшедшим, а девушку… наверно тоже. Если не казнят на месте. У вас ведь еще есть смертная казнь?? – на всякий случай уточнил я.

      – Есть. И список прегрешений, чтобы попасть в ряды смертников, довольно длинный, – предупредил меня Подбельский.

      – Поэтому мне надо подготовиться. Влиться в ряды граждан, чтобы была какая-то история. Понимаете?

      – Нет.

      – Документы, одежда. Может быть, какое-то свидетельство о работе. Не разовое, не текущее, потому что это сразу же вызовет подозрения. А с историей.

      – Честное слово, я вас не понимаю! – удивился Григорий Авдеевич.

      – Что ж, логично, – вздохнул я. – Вам же не потребовались новые документы для тех четырех дней, что вы у меня провели.

      – Нет, я и не думал, что они могут понадобиться, если честно. Но, хорошо, с паспортом я вас понимаю. Это документ, который подтвердит вашу личность. Но зачем все остальное?!

      – Как бы вам объяснить… – побарабанил пальцами по столу, встал и подошел к окну. – Вот, смотрите.

      – Куда? – держа в руке свою чашку, подскочил профессор.

      – Да хотя бы во двор. Вы ведь знаете своих соседей?

      – Я живу здесь уже двадцать лет и знаю всех, кто собирается во дворе!

      – Вот и прекрасно. Расскажите вот про тех двоих, что играют в шахматы.

      – Минуту, одну минуту! – Подбельский засуетился, подошел к столу и взял очки, потом, нацепив их на нос, долго всматривался в играющих. – Одного знаю. Это Матвей Валерьевич Обжигов, живет в левом крыле. Не работает, возраст не позволяет. А пока мог, управлял линией на лесопилке. Но к чему все это?

      – Если бы я решил проверить все, что вы мне сейчас сказали, как я мог бы узнать, правда ли это?

      – Сложный вопрос, я никогда этим не интересовался, я же не полицейский, – развел руками профессор. – Но я помню, что вы были очень хорошо осведомлены…

      – Вам просто показалось, Григорий Авдеич. Но все же. Паспорт необходим, надеюсь, что это вы понимаете. Без него я даже не гражданин. Меня могут принять за шпиона.

      – Понимаю, конечно, – пробормотал Подбельский, но его вид говорил о том, что он все равно не понимает, что я говорю.

      – А вот прочие бумаги – это моя история. Чтобы про меня вы могли сказать так же, как и про вашего Обжигова. Словно вы знаете меня не неделю, а долгие годы.

      – Я… – старик совсем замялся и даже отставил недопитый кофе. – Молодой человек, я понимаю ваше желание помочь принцессе, может быть, даже понимаю, зачем вам требуется набор бумаг для вашей персоны, но поверьте, здесь я ничем не могу вам помочь.

      – Так я не прошу о помощи именно вас. Может быть, у вас есть полезные знакомства. Ведь Павел Трубецкой все же оказался полезным.

      – Ох, не упоминайте этого монстра при мне! А ведь я еще учил его!

      – Это его работа. И он правда оказался