Противостояние. Романы. Юлиан Семенов

Садчиков эксперта.

      Тот сказал:

      – Сейчас пошли копаться в мусоропроводе. Он был открыт, мусоропровод. Мне кажется, здесь убийство. С симуляцией несчастного случая.

      – Почему вы так думаете? – спросил Костенко. – Напился до чертиков и сгорел.

      – Нет. Ваши люди обыскали его машину, там путевой лист, он помечен тремя часами. А сгорел он в четыре. За час трудно напиться до такого состояния.

      – Г-где наши люди?

      – Они ходят по квартирам, ищут возможных свидетелей.

      Садчиков обернулся к Костенко и сказал:

      – Веди Читу.

      Чита вошел, увидел обгорелый труп Виктора и привалился к косяку, чтобы не упасть. Потом он почувствовал тошноту и закрыл глаза. Все в нем похолодело, оборвалось, завертелось что-то в голове, и зубы сцепились в дрожи.

      – Ну, – сказал Садчиков, – ваша р-работа?

      Чита помотал головой. Говорить он не мог.

      – Алиби представишь?

      – Да, – прошептал Чита.

      – За себя?

      – Да.

      – А за Сударя? Ты же за обоих в-все время говорил. Ну, где он? Или это в-ваша общая работа?

      – Нет.

      «Зверь, – подумал Чита. – Это он. Это только он один мог сделать. И со мной тоже. С кем угодно. Зверь…»

      – Скорее, – сказал Чита, – только скорее езжайте. Или на Грохольском, у профессора Гальяновского, или у скрипача, в Кисловском. Скорее. Только скорее.

      – Когда у вас б-было в-все д-договорено?

      – А сколько сейчас?

      – Шесть.

      – На пять. Мы условились на пять.

      – Что ж-же ты молчал, с-сволочь?! – тихо сказал Садчиков. – Слава, Валя, – по адресам!

      – А люди?

      – Не успеете дождаться. Я в-вызову л-людей туда, прямо на места по телефону. Скорей, р-ребята, к‐как можно скорей!

Скрипач и Сударь

      Друзья звали скрипача странным именем Кока. Никто не знал, откуда это имя к нему пришло. И сам скрипач не знал этого, хотя пытался докопаться до самой сути, – он был человеком аналитического склада ума и во всяком явлении силился распознать закономерность.

      – Кока, – сказал администратор Арон Маркович, – а все-таки вам придется поехать в Томск.

      – Боже мой, но ведь у меня уже почти начался отпуск!

      – Тем не менее.

      Кока сел в кресло и, закурив, принялся насвистывать песенку. Арон Маркович кружился вокруг него и пытался даже подсвистывать, хотя слухом его бог обидел.

      – Когда брать билет, Кока?

      – Я никуда не поеду.

      – Это не объяснение для филармонии.

      – У меня болят ноги.

      – Для них это тоже не объяснение.

      – Для «них» – это значит для вас, Арончик.

      – Для меня! Какое я имею отношение к тем бандитам, какое?

      – Непосредственное. Вы у них служите.

      – Я нигде не служу. Я работаю.

      – Помните у Ильфа и Петрова: «Я это сделал не в интересах правды, а в интересах истины»?

      – Ах, Кока, перестаньте!

      – Арон, хотите, я вам расскажу новый анекдот?

      – Вы с ума сошли! – замахал руками администратор. Он