Суер-Выер и много чего ещё. Юрий Коваль

я думала, что ты – лоцман Кацман.

      – Наконец-то, – вздохнул лоцман. – Конечно, я и есть лоцман Кацман.

      Женщина нахмурилась.

      – Не сквернословь! – сказала она и снова закатила лоцману пощёчину.

      – Как-то неловко наблюдать их наслаждение, кэп, – заметил я. – Кто знает, как далеко они зайдут.

      – Оставим их, – согласился капитан, и мы двинулись по краю лагуны, направляясь к дюнам.

      Шагов через двадцать мы обнаружили новую голую женщину. Она мыла бутылки в океанском прибое.

      – Ну? – спросил капитан. – А эту кому?

      – Только не мне, – заметил я. – Мы сюда наслаждаться приехали, а не посуду сдавать.

      – Когда же это бутылки мешали наслаждениям? – резонно спросила дама, игриво полуобернувшись к нам.

      Этот её внезапный полуоборот, океанская пена и блики портвейна на розовой коже внезапно пронзили меня, и я потянул уже руку, как вдруг старпом сказал:

      – А мне эта баба так что вполне подходит. Милая, хозяйственная. Перемоем бутылки и сдавать понесём. А есть ли у вас, баба, хоть какие приёмные пункты?

      – Полно, – отвечала голая женщина, обнимая старпома, – да только сейчас все за тарой поехали.

      – А почём бутылки идут? – спрашивал Пахомыч, впиваясь в её уста.

      – А по-разному, – отвечала она, обвивая плечи старшего помощника. – Четвертинки – по десять, водочные – по двадцать, а от шампанского не принимают, гады!

      – Э-хэ, – вздохнул капитан, – как тяжело даются эти путешествия: забываешь порой не только обо всём святом, но и о простом будничном, человеческом. Ну ладно, следующая женщина – твоя.

      – Я готов уступить, сэр, – отвечал я. – Это ведь не очередь за билетами в Нальчик.

      – Нет-нет, – улыбался Суер, – капитан сходит на берег последним. Даже на берег страсти. Так что следующая – твоя.

      Я неожиданно разволновался.

      Дело в том, что я опасался какого-нибудь монстра с шестью грудями или чего-нибудь в этом роде. А чего-нибудь в таком роде вполне могло появиться в этом благословенном краю.

      Тревожно оглядывался я, осматривался по сторонам, готовый каждую секунду ретироваться в сторону карбонария.

      – Да, брат мой, – говорил капитан, – следующая – твоя. Но что-то не видно этой следующей. Постой, а что это шевелится там на скале?

      На скале, к которой мы неумолимо приближались, сидели три женщины, голые, как какие-то гагары.

      Глава XXXIV

      Задача, решённая сэром

      – О господи! – вздохнул капитан, вытирая внезапный пот. – Проклятье! Следующая твоя, но какая из них следующая? С какого края считать?

      – Не знаю, капитан, – тревожно шептал я, пожирая женщин глазами, – справа, наверно.

      – Это почему же справа? Обычно считают слева.

      – В разных странах по-разному, сэр, – терялся я, прерывисто дыша.

      – Чтоб не спорить попусту, возьмём из средины, – сказал Суер-Выер. – Средняя твоя.

      – Простите, капитан, – сказал я, – я не возражаю против средней, но в нашем споре есть и другое звено, которое мы недооценили.

      – Что ещё за звено? – раздражился