Если бы я был собой. Валери Перрен

хотя ее бы точно взяли – детям служащих отдают предпочтение. Его внучка больше никогда даже близко не подойдет к письмам и открыткам. Он не знает, что девочка по-прежнему роется в его сумке, утаскивает к себе в комнату некоторые конверты и упивается чужими словами. Это как тайный порок, он сильнее ее.

      – Желаю хорошо поработать, малыш…

      Он всегда звал так Нину, и в детстве она спрашивала: «Дедуля, почему ты говоришь малыш, я же девочка, значит, я женского рода?» Пьер отвечал: «Зато сердце мужского[79]. А ты мое маленькое сердечко…»

      – До вечера, дедуля.

      Нина подходит к стойке и представляется:

      – Добрый день, я Нина Бо и сегодня начинаю у вас работать.

      Получить это место помогла Мари-Лор. Она заполнила анкету и лично отдала ее своему другу-кадровику. Нину ведут в кабинет, где она будет работать полтора месяца, заменяя ушедшую в августовский отпуск мадемуазель Далем. Ее всему научат за десять дней: «Увидите, ничего сложного, будете получать и отправлять факсы, систематизировать счета в алфавитном порядке – это внизу, в подвале, печатать письма».

      – Знаешь Word?

      – Да.

      – А как насчет орфографических ошибок?

      – Справляюсь…

      В этот самый момент Этьен сидит на заднем сиденье родительской машины рядом с Луизой и радуется, что утром покинул Ла-Комель. Клотильда ему опротивела, он больше не может ее видеть. Когда она намекнула, что, возможно, приедет повидать его в Сен-Рафаэль, он не задумываясь брякнул: «Меня там не будет. В этом году мы поплывем на яхте вокруг Корсики».

      Вранье. Ну и ладно. Девица его достала. Вот ведь странность: можно любить человека, все в нем любить – его запах, тело, вкус слюны, голос, а потом взять и в мгновение ока возненавидеть! Это как вспомнить, что у заезженной с одной стороны пластинки есть еще и другая. И ты не опознаёшь записанную там музыку. Этьен физически не способен находиться рядом с Кло. Она пиявка, ядро на ноге каторжника. Сизифов камень. «Ты меня любишь? Честно? Поклянись, что не бросишь!»

      «Не поклянусь, – думает он. – Брошу».

      Луиза о чем-то задумалась. Читать она не может, ее укачивает.

      – Ты влюбилась в Адриена? – спрашивает Этьен, понизив голос до шепота, чтобы не услышали предки.

      Онемевшая от изумления девочка несколько секунд смотрит ему в глаза.

      – Ты первый раз спросил меня обо мне. Обычно ты открываешь рот, если хочешь что-нибудь попросить или требуется, чтобы я соврала и прикрыла тебя.

      – Ты маленькая гадюка! – обижается Этьен.

      Он отворачивается, притворяется, что смотрит в окно.

      – Да… Да, я в него влюблена. Ты же заметил?

      Этьен смотрит на сестру с подозрением.

      – Я был уверен… Вы переспали? – спрашивает он – агрессивнее, чем хотел бы.

      Луиза пожимает плечами, краснеет и мгновенно замыкается в молчании. Этьен понимает, что сестра не скажет больше ни слова до самого Сен-Рафаэля.

      Адриен смотрится в зеркало в ванной и говорит себе, что в конечном итоге будет не таким уж и уродливым, потому что все больше походит на мать. Он стал изящнее. Высокие скулы, тонкий

79

Французское слово le coeur – сердце – мужского рода.