Если бы я был собой. Валери Перрен

одном Нина была совершенно уверена: никто не разлучит ее с Адриеном и Этьеном.

      30

      12 декабря 2017

      – Ты это делаешь со всеми мужчинами, которые берут собаку из твоего приюта?

      Нина улыбается.

      – Сколько тебе лет? – спрашивает он.

      – По собачьему счету или по женско-человечьему?

      – По собачьему.

      – Зависит от размеров… Думаю, мне лет этак сто восемнадцать. А тебе?

      – Аналогично.

      – Пора домой.

      – Можешь остаться.

      – Я целую вечность сплю одна.

      – Вечность – долгий срок.

      – А ты?

      – Что – я?

      – Когда ты в последний раз храпел рядом с женщиной до самого утра?

      – Вечность…

      – Ты не женат?

      – Разведен. А ты?

      – Аналогично.

      – Ну вот, в анкете уже два пункта совпадают…

      – Дети есть?

      – Нет. А у тебя?

      – Тоже нет.

      – Не знаю, как называют мужчину и женщину без детей.

      – Порчеными, наоборотчиками, одиночками, нерожавшими, бобылями, удачниками, эгоистами, стерильными, безрукими, лишенками, холодными, правильными, беспечными, веселыми бабниками, лихими бабами, рантье, вечными юнцами, вечными детьми, не оставляющими следа, унылыми дятлами, беспеленочниками, бесколясочниками, обреченными на одиночество после жизни, теми, «на чьи похороны и их кот не явится»…

      Нина хохочет.

      – Ты чертовски хороша, когда смеешься, – говорит он.

      – Я просто еще не протрезвела. Твой бурбон «на посошок» добил меня.

      – То есть ты веселишься, только когда пьяна?

      Нина встает и одевается.

      – Мужчина способен оплодотворять женщину до восьмидесяти четырех лет. Чаплин, кажется, стал отцом еще позже, так что у тебя есть шанс.

      – Ура, я спасен! А для тебя все потеряно?

      – Надо думать, так.

      – Давай я тебя отвезу.

      – Не стоит, пройдусь, подышу воздухом.

      – Мы увидимся?

      – Если решишь осчастливить еще одного пса.

      Ромэн ухмыляется.

      – Я тебе разонравился?

      Нина не отвечает, она уже спускается по лестнице, чтобы взять джинсы и свитер, валяющиеся на полу в гостиной. Телевизор включен, идет какой-то черно-белый документальный фильм, на экране Гитлер, толпа, свастики. Боб все так же лежит на диване, он смотрит на Нину чудными печальными глазами.

      – Привет, старина.

      Нина надевает пальто, но не идет проститься с Ромэном. Она ему напишет. Короткую простую фразу: «Спасибо, что вернул меня к жизни» или коротко: «Спасибо». Или: «Прощай, спасибо».

      Она бесшумно закрывает за собой дверь и уже на улице возвращается к вопросу «Я тебе разонравился?». «Нет, – думает она, – но ты слишком красиво говоришь, а я боюсь краснобаев».

      Нину пробирает дрожь. Нет, она не жалеет о сделанном. Любовь не забывается.