Соло в ночи. Галина Михайловна Спиридонова

посмотреть на наше маленькое детство, мы пошли по всем прудам, дамбам и, когда подошли к запретной территории, одновременно повернули назад. Вот так сработал инстинкт, выработанный нашими умными воспитателями.

      Слухи о том, почему пруды назвали Серебряными, доходили до нас от воспитателей. Говорили, что граф Воронцов платил серебром рабочим, которые копали пруды. А ещё рассказывали, что граф давно уехал за границу, но спрятал клад в тереме между балками, и мы часто его искали под крышами. Клад мы не нашли, зато много интересного обнаружили – старые журналы, одежду, посуду и разное тряпьё, которое не представляло никакой ценности, как нам казалось тогда, а жаль. Видимо, самый большой его клад – это оазис, который он построил среди степей. Каких только деревьев и кустарников не было здесь.

      Непролазные терновые заросли, акации, шиповниковые, барбарисовые и масленка (не знаю название), листья и ягоды как жемчужные были, и смородина. Боярышник, груши и яблоки росли особняком среди цветов, а дубы такие большие, что мы все в их тени умещались, а за прудами в самой низине – осины. Но самый любимый кустарник – это бузина разная. Я до сих пор готова обнять эти красивые кусты. Какая же она нарядная, мы только перед ней и фотографировались. Летом мы каждый день наряжались – плели венки из цветов, нанизывали бусы из желудей. Так как вокруг были степи, то здесь на прохладной и влажной земле скапливалось много змей и ужей. Весной ужи вылезали на дамбы погреться и ложились поперёк, получалась как бы лестница с жёлтыми фонариками. Мы очень боялись их, а ребята брали в руки, сажали за пазуху и пугали девочек.

      В детском доме нас обучили вязать и шить на швейной машинке простейшие вещи. Сестра моя Тамара отлично шьёт и вяжет до сих пор салфетки, кружева, воротники. Я вышивала гладью, нитками-мулине, которых было мало. Мечта была иметь их много и разных.

      Была у нас воспитательница очень красивая, а муж её, тоже красивый мужчина, преподавал в школе. Но эти два человека, ухоженные всегда, одеты нарядно, умные, влияли на нас своим поведением, и мы старались быть похожими на них. Мы её всегда ждали как награду, чтобы идти на дамбу или в дикие сады, где она читала или просто рассказывала нам про Овода, графа Монтекристо, Козетту, лётчика Водопьянова и др. От неё пахло необыкновенными духами. Сейчас я бы спросила их, что их занесло в такую глухомань.

      Я не помню ни одного вечера, чтобы нам не читали на ночь. Читала нам другая воспитательница в основном про войну, нам это тоже нравилось. Сказок я почему-то не припоминаю. Воспитатели и учителя жили в основном в Серебряных прудах в домиках, которые построил уже не граф. Нас они к себе не приближали, с их детьми мы играли и всё. Это было тоже правильно, как я сейчас думаю.

      Кинофильмы привозили часто, и мы собирались в столовой, там большой зал, и смотрели все подряд. Просмотренные фильмы я записывала в тетрадь, все так делали.

      Мы, дети, под руководством воспитателей и учителей посадили аллею роз от терема (усадьбы) до колодца, который был далеко внизу, там было темно и полно