История одной (не)любви. Алина Углицкая

не ваше дело, – вспыхнула она. – Пока еще я его мать, и я решаю, что лучше для моего ребенка!

      Ворожея злилась, ее злость щекотала его самые низменные инстинкты, доставляя мучительное удовольствие. Горько-сладкое, с легким привкусом миндаля.

      – Вот оно, бабское воспитание, – осклабился Йеванн. – Вы делаете из него тряпку, а не мужчину. Мальчику нужен отец.

      – А не по вашей ли воле он лишился его?!

      Это вырвалось у нее в сердцах. Но Дея ни на миг не пожалела о сказанном. Она попыталась забрать кинжал у Ноэля, но тот внезапно заартачился. Прижал к груди и закричал:

      – Мое! Не отдам!

      Ему очень хотелось оставить ножик себе. Такой блестящий, красивый. Даже Шарль будет завидовать! Но Ноэль, конечно, поделится с другом, ему не жалко, ведь Шарль с ним тоже делился. И рогаткой, и стеклянными шариками, и кусочком лакрицы…

      Только попросит, чтобы тот научил его так же ловко кидать ножик через плечо…

      – Отдай, – Дея требовательно протянула руку ладонью вверх. – Ну же. Будь послушным мальчиком.

      С минуту Ноэль смотрел на мать огромными, мерцающими от слез глазами.

      – Ты совершаешь ошибку, – отметил Йеванн, наблюдая за сценой.

      – Это не вам решать, – огрызнулась Дея. – Ну!

      Она поняла, что теряет терпение. Еще немного – и сорвется, отберет кинжал силой.

      Во всем виноват Йеванн Райс!

      Этот мужчина выводит ее из себя одним только присутствием. Рядом с ним она не может спокойно мыслить! Постоянно нервничает, чувствует себя раздраженной. Вероятно, это и есть тот резонанс, что возникает при столкновении светлых и темных сил…

      Разревевшись, Ноэль бросил нож. Не отдал ей, а бросил под ноги, чтобы хоть таким детским способом выразить свой протест.

      Она смотрела, как он убегает в слезах, унося свое маленькое горе туда, где никто не помешает оплакать потерю. И не пыталась остановить. Внутри разливалась сосущая пустота…

      Дея бессильно опустилась на стул.

      – Посмотрите, что вы наделали! – прошептала, прожигая Йеванна ненавидящим взглядом. – Вы приносите нам только горе.

      – Не только вам, – тот жестко усмехнулся. – Я приношу горе всем, кто имеет неосторожность связаться со мной. И в этом есть ваша доля вины.

      – Не понимаю, почему вы все время пытаетесь обвинить меня в своих проблемах? Я спасла вашу жизнь, но не я сделала вас таким. Это только ваш выбор.

      – Неужели? – он поднялся, нависая над ней. – Что ж, тешьте себя надеждой, пока у вас есть такая возможность.

      ***

      Она нашла Ноэля в его излюбленном месте. Мальчик сидел в своей комнате на подоконнике, спрятавшись за занавеской. Он уже не плакал, но продолжал тихо злиться.

      Дея попыталась его обнять, но он молча вырвался и отодвинулся.

      – Милый, нам пора собираться…

      Ноэль отвернулся.

      – Сынок, идем…

      От него исходили волны обиды и гнева, игнорировать их было непросто.

      Дея присела рядом и потерла виски. Она заметила, что дыры, напоминающей о ночном