Прими новый день. Людмила Лаврова

Леонидович побледнел. Невестка никогда не позволяла себе такого тона в разговоре. Видимо, проблемы и правда серьезные.

      – Видишь ли, Настя, я живу не здесь, а у себя теперь. Потому, что я не один.

      Юрий с женой ошарашенно переглянулись.

      – Что ты сказал?

      – Я сказал, что живу не один. Месяц назад мы расписались с Ольгой.

      – Да как ты мог! – Юрий вскочил. – Ты! Предатель! Ты предал память мамы! А ты куда смотрела? – накинулся он на сестру.

      – А ну-ка сядь! – очень тихо сказала Аня. Юра изумленно посмотрел на нее. – Сядь и не кричи в моем доме!

      Настя открыла было рот, но Анна так глянула на нее, что та сочла за благо промолчать.

      – А теперь очень внимательно оба меня послушайте. С чего вы взяли, что имеете право диктовать папе, как жить? Рассуждать про память мамы? Где ты был, когда она тебя ждала? Какие дела важнее были, чем приехать и попрощаться? А вот если бы ты соизволил появиться, то знал бы, что отец сейчас выполнил волю мамы, которую она озвучила и мне.

      Голос Ани звенел от сдерживаемой ярости. Все, что накопилось за эти годы, вся та несправедливость, которую испытала она по отношению к себе, к Алинке, и которая теперь угрожала отцу, спрессовалась в огромный ком боли и гнева, готовый обрушиться на голову любого, кто посмеет сказать, что они не имеют права надеяться, любить, быть счастливыми. Просто потому, что кому-то кажется это неуместным или неправильным.

      – И не ты, ни твоя жена не имеете права диктовать отцу как ему жить и что делать!

      – Да может он просто не в своем уме? Ты не думала об этом? Кто женится в таком возрасте и что там за охотница до таких стариков? Или не на стариков? Зачем он ей сдался! На квартиру позарилась?

      – Не смей! – Анин голос зазвенел такой нотой, что Юра растеряно сел на свой стул. – Не тебе судить! Ольга – порядочный человек, а ты, не зная ее, позволяешь себе говорить гадости. Я уж молчу , что ты сейчас сказал про папу. Ты меня удивляешь… Вроде одни родители нас воспитывали… А что ты скажешь, если сейчас я потребую свою долю наследства? Мне она, как ты понимаешь нужнее, на кону не бизнес.

      – Мне не хватит половины стоимости квартиры.

      – Ты не понял. Ни половины, ни даже третьей части ты не получишь. Научись решать свои проблемы сам. Все, разговор закончен. Когда одумаешься и перестанешь предъявлять претензии, я буду рада тебя видеть.

      Настя вскочила с места и уже готова была обрушиться на золовку, как вдруг муж схватил ее за руку:

      – Мы уходим!

      – Счастливого пути! Позвони, как доберетесь.

      Аня сдвинула брови и глянула на Настю.

      – Еще вопросы?

      – Нет! На нашу помощь можешь не рассчитывать! – Настя пошла красными пятнами.

      – Как скажешь. Не рассчитывала раньше и теперь не стану.

      Настя фыркнув, вылетела из кухни.

      Юра задержался на секунду на пороге и внимательно посмотрел на сестру и на отца.

      – Счастливо оставаться.

      Хлопнула дверь и Иван Леонидович опустил плечи.

      – Пап!

      – Все, дочка, все… Я в порядке. А ты у меня, оказывается львица. – Он улыбнулся сквозь слезы. – Спасибо,