Прими новый день. Людмила Лаврова

родители Машу вообще больше всех любят.

      – Мама Машку у соседки-алкоголички отобрала, после того, как та ребенка на мороз выставила в одних трусах, чтобы пить не мешала с сожителем. А мама с работы шла поздно вечером. Машку бы и не заметила, ту почти замело, если бы не собака наша. Та ее во двор не пустила, кидалась и выла.

      – Так вот почему у Маши на руке пальца не хватает?

      – Да. И на ногах тоже. Отморозила.

      – Господи, ужас какой!

      – Ну вот, ее мама в больнице выхаживала, а потом добилась через суд и забрала. Под опеку сначала, а потом удочерила. А через год и Сашку, когда тетку Нюру лишили родительских прав на сына.

      – Так они родные брат и сестра?

      – Ага.

      Они долго разговаривали в тот вечер. Лера постепенно пришла в себя.

      «Может, отец прав, кому-то хуже, чем мне?»

      Через несколько месяцев, пройдя школу приемных родителей, Лера с Костей готовились взять ребенка из детского дома.

      – А это кто? – Лера листала досье детей на сайте.

      – Это Наташа. Но… вы на нее не смотрите, там ребенок очень больной.

      «Кому-то может и хуже…»

      – Что с ней?

      – Ей год и два месяца…

      – Сколько?! – Лера с ужасом посмотрела еще раз на фото. На фотографии было худенькое тельце, которому едва можно было дать месяца три.

      – Там такой букет диагнозов, что вряд ли она доживет до трех лет.

      – Посмотрим! – Лера решительно свернула остальные открытые «окна».

      Через пару недель, когда все документы были готовы, она первый раз взяла на руки дочь.

      – Не дрейфь, маленькая! Мы справимся!

      Два года борьбы не то, что за день, а за каждую минуту жизни. Лера ушла с работы и не спускала ребенка с рук. Вечером, едва вернувшись домой, маленькую Наташу принимал Костя:

      – Где моя Наталочка? А вот она, моя принцесса!

      Первая улыбка, первый раз поднятая без поддержки голова, первая ложка каши, а не смеси, первый шаг…

      – Костя…

      – Что, родная?

      – Смотри!

      Лера положила перед мужем на стол распечатку.

      – Наташка!

      – Нет, это Андрюша, посмотри на данные внизу. Ему восемь месяцев.

      – Надо же, как похож на Наталку, когда мы ее первый раз увидели! Я думал, ты мне хочешь показать, как она выглядела. – Костя посмотрела на свою, еще худенькую, но уже румяную дочку, которая вертела в руках фломастер, сидя за столом рядом.

      – Что скажешь? – Лера с тревогой посмотрела на мужа.

      – Надо брать, скажу. Сколько ему отмеряли?

      – Полгода, Кость!

      – Ну и какие тогда разговоры могут быть?

      Так в семье появился Андрей. К счастью, он оказался более здоровым, чем сестра, только запущенным донельзя. И снова все по кругу.

      – Какое же счастье, что ты выбрала профессию педиатра! – Лена взяла на руки внука и покачивая, запела колыбельную. В полтора года малыш весил как пушинка, но прогресс не заставил себя ждать в заботливых руках, и Андрюшка уже пытался вставать на ножки, забавно гукая.

      – Мам, если бы я знала, что мне вот это все предстоит, я бы училась получше.