Седовы. Хроника жизни семьи офицера. Александр Махнёв

сказал «как приеду», её и успокоило. Значит, муж уверен, что с сыном всё в порядке, и сам скоро будет дома.

      Анна упрекать сына не стала, она только посмотрела на него. Глаза матери сказали Егору всё. В них были слёзы, гнев, переживание, а на лице застыла маска такого отчаяния и боли, что Егор в душе сам себя высек.

      – Мамочка, ты, пожалуйста, успокойся. Я неправильно поступил, уйдя в город без разрешения, честное слово, больше такого не повторится.

      Мать ничего не ответила. Накормила и отправила отдыхать. А вот Наталья Ивановна не выдержала, устроила парню выволочку. Анна не слышала, она была на кухне. Сестричка брату также ничего не сказала, только тихонько спросила:

      – Ну, как там в городе? Стреляли?

      Егор, лёжа в постели и уже закрыв глаза, пообещал сестрёнке всё рассказать.

      – Лен, завтра, хорошо, завтра всё расскажу.

      Поздно вечером Анна позвонила мужу и успокоила, мол, с сыном всё в порядке, с друзьями гулял в районе. О том, что Егор был у Белого дома, она не сказала.

      Два последующих дня Наталья Ивановна под завязку загрузила парня домашней работой. Он вынес на улицу и выбил все ковры и коврики, покрывала и зимнюю одежду. По команде тётки передвигал мебель, пропылесосил самые труднодоступные места в квартире. Много чего полезного сделал по дому.

      Наталья Ивановна, улыбаясь, подмигивала Анне:

      – Трудотерапия – главное средство в борьбе за человека.

      К вечеру следующего дня парень взмолился:

      – Тётя Наташа, а можно остальные дела на завтра перенести. Руки не гнутся. Я на тренировках так не уставал. Больно уж много у вас этих подушек да ковров.

      Наталья Ивановна сжалилась и отпустила Егора на улицу. Отпустила, разумеется, с разрешения матери. Та была в студии, работала с учениками: обычную жизнь никто, даже такое грозное событие, как московская чрезвычайщина, не отменял.

      Анна Петровна по телефону проинструктировала сына:

      – И чтобы не далее пятидесяти шагов от дома был. Ты понял?

      От дома не отходить, это он понял, не понял только, что такое пятьдесят шагов и почему именно пятьдесят. Ну да ладно, главное, на свободе.

      На площадке (она, кстати, от дома в сорока пяти шагах была) в окружении подростков сидел Николай, его позавчерашний коллега по прогулке в центре Москвы. Парень пускал кольца сигаретного дыма, пил пиво и рассказывал о событиях, в центре которых и он оказался. Увидев Егора, Колька поднялся с бревна:

      – Ну, где ты был?

      Егор вместо ответа упрекнул парня:

      – Ты что куришь и зачем пиво пьёшь.

      А тот, выбросив банку в кусты, принялся ёрничать:

      – Что курю? «Опал» курю. А пью… да чёрт его знает, бурду немецкую пью! А мы что, маменьку боимся, нам что, соску только можно?

      Егор прервал:

      – Кончай. Я серьёзно говорю, тренер узнает – выгонит из секции.

      – Если ты не скажешь, не узнает.

      Парни медленно пошли по тропинке в глубь леса.

      – И что там было? Рассказывай. По радио