Есть ли снег на небе. Яков Шехтер

в ответ Ихиель. – Мне уже Бог вернул, и куда больше, чем я мог рассчитывать.

      – Вот тебе за обед и за корм для лошадей. – Шебсл небрежно бросил на стол несколько золотых и вышел из шинка.

      Смеркалось, холодный злой дождь колотил по грязи. Отдохнувшие лошади взяли разом, и вскоре экипаж скрылся за танцующей водяной завесой.

      – Бедный человек, – шептал Ихиель, глядя вслед экипажу. – Бедный, бедный человек! Потерял все, что имел, а взамен получил только деньги, всего только деньги.

      Свеча в лесу

      Солнце еще не поднялось над горизонтом, а по лесной дороге уже катилась телега с двумя хасидами. Им не терпелось поскорее попасть в Меджибож, к великому праведнику и чудотворцу ребе Боруху, внуку самого Бааль-Шем-Това.

      Хасиды встали до света, помолились и двинулись в путь. Завтракать решили по дороге; остановиться у какого-нибудь старого колодца, вытянуть из замшелого сруба ведро и съесть по куску хлеба с луковицей, запивая ломящей зубы ледяной водой. По дороге к ребе все вкусно и все наполнено неизъяснимой тайной, блаженством ожидания чуда. Ведь каждая встреча с ребе Борухом – подлинное чудо, дарованное хасидам по непонятной милости Небес.

      Медленно тянулись темные поля, засеянные горохом и рожью. Постепенно край неба начал багроветь, в старых седых тополях проснулись и загалдели вороны. Вот уже просветлел воздух, прояснилась дорога, стали видны поля, по зардевшемуся небу поплыли пухлые белые тучки.

      Дорога свернула в лес, и синие сумерки снова накрыли путников с головой. Вдруг среди деревьев забрезжил огонек. Желтый, мерцающий, словно огонь свечи.

      Хасиды недоуменно переглянулись: откуда взяться свече посреди девственного леса? И хоть души рвались в Меджибож, любопытство пересилило, хасиды остановили лошадь и пошли на огонек.

      Вот так бывает и с самыми возвышенными натурами. Святой трепет, отрешенность, горний мир и чистое служение пасуют перед горящей за деревьями свечой. Со всеми такое случается, поэтому не станем осуждать хасидов, а посмотрим, что случилось дальше.

      В неглубокой ложбинке обнаружился могильный холмик. На почерневшем от дождей, покрытом лишайниками надгробном камне значилось: «Тут покоится Мойше сын Амрама, который боролся со своим злым началом больше, чем праведник Йосеф».

      Перед камнем стоял заржавевший фонарь, в нем под защитой треснувших стекол бился желтый язычок пламени. И что все это должно означать? Мир полон загадок, где в них разобраться простому человеку?

      «Расскажем про могилу ребе Боруху», – решили хасиды, сделали зарубку на ветле у дороги, чтобы при надобности отыскать место, и поспешили в Меджибож.

      Много, ох как много хочет рассказать хасид своему ребе. Поведать о делах, спросить совета, услышать благословение. Но ребе иногда мыслит по-иному, чем хасид предполагает. Так и на этот раз больше всего ребе Боруха заинтересовала могила в лесу.

      – Я хочу ее увидеть своими глазами! – воскликнул он. – Собирайтесь, поехали.

      Ребе велит, хасид выполняет. Холеные лошадки быстро