Моё темноглазое (не)счастье. Рацлава Зарецкая

смартфона.

      – Просто хотел спросить, как дела. – На фоне послышалось шуршание, а затем Сергей продолжил, немного шепелявя: – Ну что, как дела? Как питомец? Как ремонт?

      – Ты там чай пьешь? – спросила я.

      – Ага, – довольно подтвердил Кравцов. – А ты что делаешь?

      – Ремонтом занимаюсь. Не вовремя ты позвонил.

      – Ладно, тогда пока, – невозмутимо заявил Кравцов.

      – Подожди! – остановила его я. – Как там его сестра?

      Каждый раз, когда разговаривала с Миной или Сергеем, я не забывала задать этот вопрос. В последнее время Кравцов даже начал меня опережать, почти сразу докладывая о состоянии Ли Джэён. Я не знала эту девушку лично, но за неделю совместного проживания с Джэхи я начала переживать за нее так, словно она была моей семьей.

      – Без изменений, – вздохнул Кравцов.

      – Понятно. Спасибо. Пока, – тихо сказала я и отключилась.

      Юрка уже сидел в машине, слушая неизменное радио. Я подошла к нему, открыла дверь и попросила подождать, пока я сбегаю за телефоном.

      – Мирка, а энто твой жаних? – поинтересовалась Клячкина старшая, когда я поднималась по ступеням к входной двери.

      – Нет, коллега, – ответила я.

      Перед самым моим носом входная дверь распахнулась, и меня чуть с ног не сбил резво промчавшийся мопс. То, что это был именно мопс, я поняла лишь по хрюкающим звукам – настолько быстрой была эта псина.

      – Боня! Подожди нас, Боня! – Следом за мопсом выбежали мужчина и женщина, которых я не знала.

      Полгода всего меня не было, а уже столько новых жильцов появилось.

      Поднявшись по ступенькам на пятый этаж, я открыла дверь, скинула кроссовки и заозиралась в поисках телефона. Где же я его оставила?

      Дверь в зал была закрыта. Наверно, Джэхи снова лег спать. Вот же ленивая задница!

      Осмотрев ванну, я направилась было в кухню, как вдруг услышала громкое ржание Джэхи. Не спит, засранец.

      Смех Джэхи стал еще громче. Из любопытства я аккуратно приоткрыла дверь и увидела следующую картину.

      Ли Джэхи, развалившись на диване, поедал попкорн, смотрел шоу «Импровизация» и дико ржал. Причем смотрел он вовсе не «Шокеры» или «Мышеловки», которые, по сути, и без слов были понятны. Смотрел этот засранец импортный «Громкий разговор», где один участник должен объяснить другому, в наушниках, предложенную ведущим ситуацию.

      Хотя, знаете, дело даже не в виде шоу! Иностранцу, ни шиша не сведущему в русской речи, весь наш тв-контент будет казаться дичайшей тарабарщиной. А этот тапок вонючего гоблина внимательно слушал и взрывался громким смехом после всех смешных фраз участников шоу!

      – Ты что, понимаешь, о чем они говорят? – спокойно спросила я по-русски.

      Кричать и ругаться мне сейчас совершенно не хотелось. Внутри зрела обида, но не жгучая, как пламя, а холодная и тяжелая, как камень.

      От неожиданности Джэхи вздрогнул и чуть не уронил миску с попкорном.

      – Что? – прикинулся он дураком.

      – Я уже давно тут стою. Ты смотришь русскую передачу и смеешься. Вывод один: ты знаешь русский