Кровники. Ольга Пустошинская

тебе. Вот вторые дошиваю, в магазинах-то днём с огнём не найдёшь…

      Наташка взяла со стола готовые коричневые трусики и сунула потихоньку в карман для подружки Марийки. Та недавно сказала: «Ты такая богатая, вон у тебя сколько трусов! А у меня одни. Вечером мамка стирает, утром даёт». Что это за жизнь, когда у человека одни трусы? Вообще никакой жизни…

      – Мам, можно погулять? – спросила Наташка, невинно глядя тёмно-карими глазами.

      Мать ответила, не отрываясь от шитья:

      – Иди, но с улицы ни ногой, а то прибью.

      Наташка и без наказов никуда с улицы не ушла бы, здесь столько всего интересного! Вот, например, вчера приехал экскаватор и выкопал глубокую яму под колодец для колонки. Сначала это была обыкновенная яма, в которую можно было кидать комки глины и камешки, а сегодня она заполнилась грунтовой водой, и сразу стало вдвойне интереснее.

      Подошли сёстры Агаповы, заглянули в яму. Марийка бесстрашно села на край и свесила ноги.

      – Сколько водички!

      – Ага, много, – поддакнула Наташка и присела рядом.

      – А давайте прыгнем! – обрадовалась Иришка. И не дожидаясь согласия, скинула платьице, разбежалась и бултыхнулась в колодец.

      – Ну как? – спросила Марийка, когда сестрёнкина голова появилась над водой.

      Ирка захлёбывалась, пыталась уцепиться за скользкие глинистые края. Девочки не поняли, что Ира тонет: она не кричала, только ныряла и пускала пузыри. И был бы этот день для неё последним, если бы не соседка, которая возвращалась из магазина с хозяйственной сумкой.

      – А ну-ка кыш отсюда! Свалиться захотели? – шугнула она подружек.

      Марийка сказала, хлопая ресницами:

      – Там Ира!

      – Чего ты болтаешь?

      Соседка заглянула в яму и вскрикнула. Она бухнулась на колени, не обращая внимания на то, что светлое платье испачкалось глиной, и попыталась вытащить Ирку. Да где там – глубоко!

      – Сейчас, я сейчас… палку надо… – пробормотала соседка, озираясь по сторонам в поисках палки, но ничего подходящего не нашла. Подхватилась и что было сил побежала к дому Агаповых.

      Тётя Даша, мать девочек, в это время стирала во дворе бельё, пристроив на крыльце корыто со стиральной доской. Услышала крики, подняла раскрасневшееся от пара лицо.

      – Ой, Дарья! Твоя Ирка в колодце тонет!

      – Где?! Господи!

      Тётя Даша сорвалась, не помня себя, побежала на улицу с полотенцем в руках. Этим длинным рушником она и вытащила дочку. Ирка ухватилась за брошенный конец и сумела выкарабкаться из колодца.

      Тётя Даша прижала к себе мокрую дрожащую девчонку, запричитала со слезами:

      – Боже мой… ты упала, Ирочка?

      Ирка замотала головой, тётя Даша перестала плакать и посмотрела на Марийку и Наташку таким взглядом, что обеим стало холодно. Плохо быть старшей, старшим достается вдвойне: и за свои проделки, и за шалости младших. Не уследила – получай!

      Марийка попятилась.

      – А ну стой! – сказала тётя Даша и быстро отшлёпала Марийку по спине и заду мокрым