Призраки урочища страха. Любовь Федоровна Нохрина

шляпу. Перепуганный Серега попытался, по привычке, сунуть жене под нос кулак или ткнуть под ребро, но та с таким остервенением заорала на него, так люто рванула повешенную недавно с такой любовью занавеску с оборочками, что озадаченный мужик сделал вид, будто у него неотложные дела и быстро ретировался из дома, еще долго оглядываясь в изумлении на синие с белым наличники чисто блестящих окошек родного дома.

      С тех пор и появился у Людки враг. Злоба, душившая ее, не проходила. Секретарша металась в своем маленьком кабинете, обдумывая самые страшные планы мести. И тут в дверь, согнувшись, и зашел папаша Дашки Иван Вырин – еще не старый, и симпатичный мужик, редко навещавший вместилище власти.

      – Где глава? – угрюмо спросил он, вешая на гвоздь богатую соболью шапку, не вязавшуюся с облезлым драным кожухом, залапанным подозрительными бурыми пятнами, и с жарой стоявшей на улице.

      – А чего тебе? Зачем? – буркнула Людка, убирая грязную тряпку, закрывавшую покрытое пылью окно монитора новенького компьютера, присланного по разнарядке из области. Компьютера Людка боялась до смерти, он ей даже ночью снился. Юрка-кочегар местной котельной, и по совместительству программист, объяснил ей, что даже выключенный из сети компьютер работает, и показал мигающие в углу часы. С тех пор ей казалось, что вредная машина хитро следит за нею красным глазом и насмехается. Вот и завесила находчивая Людка злобную новинку грязной тряпкой. Аккуратность Людки на рабочее место не рапостранялась, здесь она не обязана была убирать – мыла здесь полусумасшедшая бабка Марья, твердо верившая, что в компьютере живет злой дух. Потому она, входя в Людкин кабинет, крестилась и зачем-то плевала в угол.

      – Где власть, дура? – неожиданно рявкнул Иван.

      Спорить с этим страшноватым бугаем, в общем – то неробкая Людка, которая боялась только своего Серегу, не стала.

      – Пьет он, День пограничника через месяц. Это святое! А участковый в отпуске. Нету власти.

      Иван как-то по-детски вздохнул и сел на тревожно скрипнувший под ним стул.

      – Плохи дела, – он потеряно посмотрел на Людку, – Нехорошие дела в тайге. Нехорошие. Скажи Сереге, если что, пусть вызовет милицию и прочешет Пьяную гору. Вот по этому номеру позвонить надо. Скажешь, что телефон Вырин Иван дал и помочь просил. Да не потеряй номер, корова! Беда в тайге.

      Он говорил, захлебываясь, странные жуткие слова, выплевывая их, остервенело со страхом и злобой. Обалдевшая от страха Людка, охваченная непонятной жутью, не сводила глаз с угрюмого звероватого мужика. Иван встал, сунул ей замасленную бумажку и, задев головой дверной проем, вышел, забыв закрыть за собой дверь. Больше его в деревне никто живым не видел.

      Через несколько дней, волоча перебитую ногу, прибежал к дому его пес Сокол, долго уныло и страшно выл под окнами, весь взъерошенный с вставшей на дыбы шерстью, Из оскаленной морды шла пена, острые уши прижаты, ухо разодрано до половины, бок в крови. Людей