Проблемы с воображением. Гай Басс

подошёл к камину и положил треуголку на каминную полку.

      – Нынче дело моё наособицу – я приглядываю в обе глазницы за новыми развоображаемыми! И вот дремлю я посреди моей Двержавы, и вдруг – глядь и весть! – ощущаю тик. А это всегда такое заковыристое чувство, тик – пренеобычная дрожь в костях! А означать она может лишь одно: что ВД сделался развоображаемым.

      Скелет поглядел на огонь в камине и протёр пальцами глазницы.

      – Но такая жуткая черепная боль у меня бывает, лишь когда развоображаемый опасен.

      – Опасен? – повторил Бен. – Но Бохвесть не…

      – ВД, конечно, прекрасно… пока он существует у тебя в голове, но когда он становится развоображаемым, это совершенно другой мешок с хомячками! – перебил мальчика Ключис.

      Он взял стоявшую у камина железную кочергу и потыкал горящие поленья.

      – Если развоображаемый представляет слишком большую опасность для реального мира, на меня ложится обязанность остановить хаос и бедлам, не говоря уже о катастрофе. Итак, где он? Где тот зверь, что похитил тебя?

      – Я… я не понимаю, – пробормотал Бен, держась изо всех сил, чтобы не посмотреть на пиратский корабль.

      – Он должен быть где-то рядом: ведь тик привёл меня к твоему порогу, – объяснил Скелет Ключис.

      Он покрутился на месте, потрясая мизинцем правой руки.

      – Не трепыхайся! Старина мистер Ключис положит конец его диким проделкам, ибо у меня кое-что есть!

      – Палец? – нервозно вопросил Бен.

      – Нет, это, – зацокал Ключис, указывая на кончик пальца, который, как и остальные, тоже имел форму ключа. – Ибо мои дивносмагорические пальчики способны открыть дверь в потаённые миры и секретные места, – прибавил он. – А это – Ключ от Забвения.

      – Что такое Забвение? – поинтересовался Бен как раз в тот миг, когда Бохвесть издал сдавленный щебет.

      – Тюрьма пустоты! – провозгласил Скелет Ключис. – Быть изгнанным в бесконечную пропасть Забвения означает исчезнуть, пропасть… даже из самой смутной памяти! Те, кто окажутся там, обречены быть забытыми. И я не стану привирать, это полный швах.

      Бохвесть не сдержался и издал тишайшее напуганное гудение. Ключис крутанулся на пятках в сторону спичечного корабля и навис над ним, бегая глазницами по каждой спичке на миниатюрной палубе. Крошечный Бохвесть замер, но было поздно: его заметили. Скелет расправил длинные ключеподобные пальцы и взмахнул пятернёй, словно мечом.

      Примечания

      1

       Особое сигнальное слово,