Проблемы с воображением. Гай Басс

был холодным как лёд. Бен снова ойкнул, а Бохвесть тихонько и гортанно рассмеялся.

      – Бен! – неожиданно зазвенел из тумана оклик.

      – Бен, ты там? – раздался другой голос.

      – Мама! Папа! – отозвался он.

      Когда Бохвесть встревоженно ухнул, Бен сжал шерстистую ладонь чудовища.

      – Всё хорошо, это мои мама и папа, – успокоил его Бен. – Они ни за что не поверят, что…

      – Вот ты где! – воскликнул отец, наконец углядевший Бена в густом тумане. – Бенджи, немедленно возвращайся домой, и мы поговорим о… А-А-А-А!

      Едва Бохвесть возник сквозь дымку тумана, папа заорал так громко, что от его крика разлетелись чайки со всех ближайших дымовых труб. Чудовище тотчас перепугалось. Язычок пламени сделался пронзительно-голубым, и Бохвесть сгрёб Бена в охапку. Мальчик слышал, как от каждой шерстинки на мохнатом теле исходит престранный и пронзительный свист.

      Звук был такой, словно Бохвесть сейчас лопнет. А затем…

      Бохвесть вместе с Беном подскочил высоко-высоко в воздух, как будто снаряд вылетел из пушки. Не успела мама окликнуть мальчика, как и он, и чудовище исчезли среди облаков.

      Глава третья

      Развоображаемый

      (Незнакомец на скале)

      Сплошное ликование

      По пути в воображание!

– С.К.

      Бохвесть взмыл высоко над крышами домов, крепко обхватив Бена лапами. Мальчик кричал, насколько ему хватало дыхания. Они выписали в небе дугу, и Бен заметил, что огонёк Бохвестя горит тревожно-голубым. В следующее мгновение чудовище помчалось к земле.

      Бен увидел, как стремительно приближается дорога. Ещё несколько секунд, и они шлёпнутся на серый асфальт.

      – Ой! Нет, нет, нет! – в ужасе закричал он. – Бохве…

      Бохвесть отскочил от земли, как мячик, и понёсся обратно в небо, словно резиновый.

      – Ай-ха-ха! – взвыл Бен: от облегчения, что остался жив, он визжал и хихикал одновременно.

      Бохвесть тоже издал глубокий и зычный смешок, и огонёк замерцал спокойно-жёлтым. Чудовище дугой поднималось в небо, перепуганные чайки разлетались во все стороны, и внезапно лицо Бена согрел луч солнечного света, пробившийся средь серо-белых облаков.

      Парочка пропрыгала по всему острову: мимо казино «Тебе повезёт» мистера Скопипенни и всеми забытой ярмарочной площади с давно заброшенными призрачными аттракционами, мимо зоопарка с одиноким грустным жирафом… даже мимо крохотного поля для гольфа, где работал папа Бена.

      Попрыгав ещё немного, Бен и Бохвесть примостились на краю высокой меловой скалы. Они сидели на росистой траве и смотрели на океан. Вечерело. Солнце, дымчатое, полускрытое облаками, опускалось к горизонту.

      – Мой папа говорит, что воображение нужно вовремя унимать, – сказал Бен, глядя на волны. – Но я рад, что вообразил тебя.

      Бохвесть громко защебетал. Затем он звонко зачастил чиви-чириканьем, и мальчик каким-то образом прекрасно