Зооград. Ник Никсон

слышали, чтобы лев что-то сказал человеческими словами?

      – Нет.

      – С какого расстояния вы видели модуль?

      – Четыре – пять метров.

      – Сколько секунд у вас было, чтобы рассмотреть его?

      Я поежилась, понимая, куда все идет.

      – Одна секунда.

      – Какой был уровень освещения?

      – Низкий.

      Хмелецкий развел руки в стороны.

      – Я сижу в двух метрах от вас, под яркой лампой, и не могу однозначно определить, что за штука у вас во рту.

      – Я знаю, что я видела. И вот же еще кольцо.

      Полковник взял в руку пакетик с уликой. Внутри лежало обручальное кольцо на веревке. Его нашли на куртке девочки – зацепилось за замок.

      – Кольцо точно висело на шее льва, об этом говорит длина веревки, – сказала я. – Осознанные часто носят кольца на шее в знак уважения к браку со своим партнером.

      – Что хозяева только не вешают на своих болванок.

      Я вздохнула.

      – Если бы у нас была кровь льва, мы бы проверили уровень Дегрокса в ней, – посетовала я. – Это бы однозначно доказало его осознанность.

      – Крови у вас нет.

      – Нет.

      Как сыщик с огромным опытом Хмелецкий понимал ценность каждой улики и, возможно, в глубине души был согласен со мной, однако именно ему иметь дело с судьей и адвокатами, с журналистами и обществом, его шея будет подставлена под топор их скепсиса, и ему нужны более убедительные доказательства.

      – Я видела его взгляд, – произнесла я как жест отчаяния. – Сначала это был зверь, а потом человек. Я не знаю, как это объяснить.

      – Так и скажет прокурор на суде: младший сержант Флотов определила сознание подозреваемого по взгляду.

      Я поникла.

      – Ты что скажешь? – спросил Хмелецкий у Волжанина, швырнув кольцо на стол.

      Напарник тяжело вздохнул.

      – По поведению – однозначно болванка. Может бешенство какое или еще чего.

      Боковым зрением я видела, как Волжанин на долю секунды посмотрел на меня, оценивая реакцию.

      – Версию осознанности я бы не исключал, – добавил он. – Я говорил с охотниками, они опять потеряли след льва. Говорят, он путает следы очень грамотно.

      – Судмедэксперт не нашел совпадений ДНК льва по базам питомников – сказала я. – Анализы болванок после подселения они обязаны удалять по закону о сохранности частной жизни. Единственный способ доказать, что лев осознанный – сравнить его ДНК с базой Башен. Так мы узнаем его имя и предотвратим новое убийство.

      – Эти базы закрыты от полиции, – сказал Хмелецкий. – Судья не даст ордер по показаниям одного сыщика. Забудьте.

      – А по двум – даст, – сказал Волжанин. – Я тоже видел речевой модуль. Морда льва была в трех сантиметрах от моей головы. Я хорошо рассмотрел эту штуку, такая же, как во рту у сержанта.

      Полковник покосился на него исподлобья.

      – Пока мы тянем время, лев может напасть снова, – добавила я. – Нам нужно знать кто он!

      – Судье