Город, который…. Дмитрий Анатольевич Басов

он был на месте.

      Охранник, гражданский из гэсовских, в расстёгнутом, жарком пока не по сезону белом тулупе и с карабином на плече, сдвинул воротину на колёсиках в сторону. Тимофей не стал въезжать на плотину, остановился, вышел из машины.

      – Привет. Тихо?

      – Нормально пока. Нешто поедешь? – мужик смотрел недоверчиво. В годах уже, седые усы, морщинки вокруг глаз…

      – Думаю… Что посоветуешь?

      Дед ответил не сразу:

      – Щупалец этот пять раз появлялся. Сперва автобус скинул. Он туда его, вниз. Как шалбаном, через перила, даже не помял… Потом Зил военный. Зила он уже засосал, в море утянул. Потом пустили бэтор на ту сторону, и гад этот с ним вот не справился, чутка только поелозил туда-сюда, там покрытие – металл, скользко… А вот когда тот обратно с грузом шёл – забрал его. Запись есть, с камер. Он его как-то, знаешь… Как будто с одной стороны колёса-то подгрыз, бэтор накренился, и этот его как укатил туда к себе, понимаешь? Я так смекаю, что поднять-то он его бы и не поднял. Потому что он вроде как жидкий такой…

      – А пятый?

      – Так ваш был… Из перевозчиков. На серой такой длинной японке…

      Тимофей понял о ком речь – Сизый, на «Скайлайне» гонял. Тёмный был парнишка, какой-то себе на уме, ни с кем почти не общался. Да он и не из таксистов скорее всего…

      – Но, так понимаю, все случаи днём были?

      Дед на секунду задумался.

      – А ведь да. Прав ты. Все днём, близко к обеду.

      – А сюда к караулкам эта тварь не наведывалась?

      – Бог миловал. Я так думаю, что глыбь ему нужна. Тут – скала. На той стороне, опять же – мель, насыпь… Вот он по старому руслу и ходит.

      – Спасибо, отец. Как звать-то тебя?

      – Иванычем кличут. Олег Иваныч.

      – Тимофей. – Они пожали друг другу руки. – Так говоришь – хренотень эта – ОН, не ОНА?

      Иваныч озадаченно замолчал, потом хмыкнул:

      – Я, конечно, к нему туда не заглядывал… Но гад – он и есть гад. Гадина – она хитростью берёт, а этот – будто балует, силушку выказывает, понимаешь…

      Тимофей тихо рассмеялся. Он решительно не чувствовал опасности.

      – Что ж. А поеду-ка…

      – С богом! – Олег Иванович махнул рукой в большой меховой рукавице.

      Пронесло. Тимофей без проблем доехал до Лёхиного района, однако оказалось, что в колодце большого двора слишком темно, а значит – опасно. В доме напротив света не было, судя по всему – давно, и пятиэтажка мёртво таращилась пустыми проёмами окон, а сверху сполохи небесной дискотеки почти не пробивались сквозь густой елово-сосновый полог. Когда строили Таёжный, по возможности не трогали деревья, оставляя тут и там клочки тайги в качестве скверов и парков. В Лёхином дворе тоже шумело ветвями полгектара строевого леса.

      Пришлось выждать с четверть часа, понаблюдать. Наконец Тимофей решился, загнал хонду прямо на тротуар, дверью к освещённой лестнице подъезда, быстро поднялся (к счастью, домофон работал).

      Встреча была душевная, но сумбурная и короткая. Нужно было торопиться,