Город, который…. Дмитрий Анатольевич Басов

они не доставали, но в пределах двух-трёх километров – отличная штука!

      – Синий Фит, вызываю Мыс.

      – Мыс, слушаю.

      – Хочу к вам нагрянуть сейчас. Прихватить чего?

      Вообще-то на Мысу посторонним делать было нечего: военная часть, насколько это было возможно, пыталась охранять ГЭС – единственный источник цивилизации, а может быть и жизни в городе… Но перевозчики пользовались льготами: как без них доставлять грузы? Оказалось, что далеко не всем водителям под силу находить теперь безопасные пути: требовалось особое чутьё, опыт, везение и большая доля сумасбродства. На Мысу из числа служивых таких было всего трое, поэтому гражданских по возможности тоже привлекали.

      – На Крест можете заскочить? К приёмному. Там есть груз небольшой для нас. Килограмм на сорок.

      – Лады. У вас попробую быть в течение часа. Предупредите воинов, чтобы не грохнули со страху.

      – Посмотрим на ваше поведение, – фыркнул дежурный.

      – Шутки это хорошо… – пробормотал Тимофей, разворачивая карту.

      До городской больницы (позывной Крест) по прямой было метров триста. По короткой дороге – четыреста, но туда соваться не хотелось. Когда выпал снег, с ближних кварталов он почему-то стал сползаться наверх, к лестнице между больницей и гимназией, и теперь там образовалась огромная снежная куча, которая шевелилась и вспучивалась, не зная, видимо, куда податься. Она выглядела явно живой, и подъезжать к ней так близко Тимофей не собирался.

      «По площади проехать можно, но на ближний проезд сейчас падает тень от ДК, а всё-таки ночь, мало ли… Слева – зыбь, но проскакивал там пару раз, вроде терпимо. А через ТЭЦ – это крюк четыре километра, да и на бетонников нарваться – раз плюнуть…»

      Он тщательно продумал путь до больницы, затем – от неё до Мыса. Переговорил со Сторожем, коллегой со Школьной, уточнил не приползала ли к вечеру трясина и не появилось ли чего новенького. Потом связался с Крестом, предупредил, что выезжает.

      Перебегая от подъезда до машины, чуть не свалял дурака: увидел приближающуюся тень справа и, вскинув свой двадцать-седьмой, едва не влупил сразу из обоих стволов. К счастью, в последний момент сообразил, что это «тёмный чих», или как там его, совсем новая тварь. Выстрел бы его только привлёк и разозлил, чихи идут на тепло…

      Он рухнул в снег ничком и накинул на голову капюшон. Мглистый вихрь пронёсся мимо, в сторону школы.

      ***

      Выехав на площадь, он остановился и, не выходя из машины, с опаской огляделся. Здание ДК громоздилось тёмными глыбами, а под большим козырьком входа что-то зловеще копошилось. Много лет неработающий фонтан с облезлой бетонной чашей слегка парил, а может быть – дымился. Никто не проверял, что там такое… Небольшая зыбь на дальнем проезде мерно колыхалась ленивыми невысокими волнами, словно спокойная морская гладь. Снега здесь не было, асфальт местами раскрошился, но в целом проехать пока было можно.

      Тимофей испытывал необычную мешанину чувств: страх, щемящее ожидание беды, любопытство с примесью