Одиночка. Школа пластунов. Ерофей Трофимов

следом за ним, парень быстро осмотрелся и растерянно почесал в затылке. Они оказались в том самом овраге, где было устроено стрельбище.

      – Странно, что я тут никаких дверей не замечал, – не удержавшись, проворчал парень.

      – А ты сам на нее глянь, – хитро усмехнулся Радмир.

      В два шага обойдя дверь, Елисей оглядел ее внешнюю сторону и удивленно присвистнул. Снаружи к деревянным плахам каким-то образом был приклеен камень. Почесав в затылке, парень закрыл дверь и, отступив на несколько шагов, растерянно протянул:

      – Как и не было ничего. А на земле еще и осыпь каменная. Никакой след не заметно.

      – То-то и оно, – тихо рассмеялся Радмир. – Настоящие мастера делали. Вот, смотри. Вот тут, за валуном, нужно вот этот камень в землю вжать, тогда замок отопрется, и дверь можно будет отсюда открыть. Запомнил?

      – Угу, – задумчиво кивнул Елисей. – А кроме вас, кто еще про ход этот знать может?

      – Никто, – качнул казак чубом. – Мне когда Святослав про ход этот рассказал, я три седмицы за местом этим следил. Никого не было. Да и старый про ход этот вспомнил года три назад.

      – Как так?

      – Ты уж прости, но то не моя тайна, – смутился Радмир. – Скажу только, что к тому времени, когда я сам в крепость попал, из наших только он один остался.

      Что значит «из наших», Елисей понял сразу. Речь шла о владельцах громовых стрел.

      – Выходит, стрелы не только в крепости, но и в других местах носили? – уточнил он.

      – Верно, – шагая по старой тропе, кивнул Радмир. – Да только капище одно сохранилось. Потому и сказал, молчи про него.

      – За то будь покоен, – отмахнулся Елисей. – Я вот только думаю, как потом с воспитанниками моими быть?

      – А ты думаешь, с чего казачий круг тебе помогать взялся? – иронично хмыкнул казак.

      – Ну, хотя бы с того, что я сирот казацких к делу пристроить решил, – нашелся парень.

      – Так-то оно верно. Да не совсем. Так скажу, это главная причина для всех, кто главного не знает. А главное, хочет Святослав орден наш возродить. Веру старую.

      – Возродить? – удивился Елисей.

      – А что?

      – Сам же говорил, что святоши за такое всех под нож пустят.

      – Потому и таимся, – вздохнул казак. – А хоть и таимся, а веру пращуров помним. Нельзя ее забывать. Никак нельзя. Может, потому и беды всякие на землю нашу рушатся, что старых богов забыли.

      «О, философия пошла, – усмехнулся про себя Елисей. – Похоже, чем-то это капище местных казаков крепко зацепило. Точнее, не капище, а вера. Впрочем, если вспомнить, что предки местных воинов жили в этих местах от создания времен, то многое становится понятно».

      Шагая сумеречным лесом, парень старательно запоминал дорогу к капищу. Кто знает, как оно все повернется. Вполне возможно, что ему придется срочно уходить из крепости и место, где можно будет пересидеть, всегда может понадобиться. Спустя час они подошли к знакомым уже воротам, и Елисей, шагнув на территорию капища, удивленно замер. Центральная фигура была освещена факелами, горевшими