Капелька жизни. Книга вторая. Татьяна Михайловна Дульцева

ему большую спелую грушу. Она была как раз такая, какие ежонок любил больше всего. Желтая с красным бочком и чудесным ароматом. Но сегодня его не радовало даже любимое лакомство. Фил опять горестно вздохнул, и глядя на грушу тоскливо произнес: «Сидеть дома, когда твои друзья гуляют, ужасно скучно. И нечестно!». Груша согласно кивнула. Он задумчиво покивал тоже, погладил лапкой грушу и посмотрел в окно. Даже груша согласна с ним… Стоп! Чтооооо? Он уставился на странную грушу. Та спокойно себе стояла на столе и признаков жизни не подавала. «Показалось…» – выдохнул ежонок. Груша качнулась влево, потом вправо.

      – Не показалось? – спросил неизвестно у кого ошарашенный ежик. Наверное, у груши.

      Груша снова качнулась в его сторону, как будто кивнула. Фил во все глаза уставился на аномально активный фрукт. Тот замер, будто и не беседовал тут с ежонком вовсе. Что такое??? Наполненные напряженным вниманием мгновения утекали одно за другим. Фил смотрел на грушу. Груша на него. Ничего не происходило.

      – Наверное, просто воображение разыгралось. Вредно столько дома сидеть! Вон, уже мерещится, что с едой разговариваю!

      Груша накренилась вправо, хрумкнула, качнулась влево и снова вправо.

      – Не мерещится! – Фил в восторге уставился на общительный плод. Медленно протянул лапку, чтобы взять его и рассмотреть, как следует. Груша отклонилась назад, словно не желая быть объектом столь пристального внимания. Приподнялась слегка над столом и отбежала в сторону. Ежонок так и замер с протянутой лапкой. Вот это да! Живая груша!!! Прижав лапки к груди, он не сводил глаз с желто-красной недотроги. Наконец, решившись Фил сполз со стула, забыв про больную лапку и крадучись сделал махонький шажок поближе к удивительному феномену. Осторожно подняв лапки, он склонился над грушей, готовясь схватить капризную красавицу, чтобы изучить ее всесторонне. Та, хрумкнув, отрастила ножки и резво побежала по столу прочь от обалдевшего ежика. Ног у груши было чрезвычайно много.

      – Стой! – вскричал пришедший в себя Фил и попытался ухватить шуструю беглянку. Не тут-то было. Груши просто так не сдаются! Вильнув вправо, она выскользнула из почти настигших ее ежиных лап и помчалась к открытому окну.

      – Ну уж нет! Мне тебя Рикки подарил! – рассердился Фил и изловчившись цапнул непокорный фрукт. Прижав его к столу, он перевел дыхание и услышал знакомый хрумк. Обеими лапками крепко держа пленницу он приподнял ее и потянул к себе. Хрумк! В конец заинтригованный ежонок повернул бунтарскую грушу и уставился на длинную коричневую гусеницу, нагло вцепившуюся в его подарок. Многоногая мохнушка таращась на него сочно откусила кусочек груши: «Хрумк!» и моргнув задергалась, пытаясь отобрать добычу у ежонка.

      Оторопевший Фил разжал лапки и гусеница, не отрывая от него взгляда, потащила добычу к окну. Добравшись до края подоконника, за которым шумел листвой росший рядом куст калины, наглое создание оторвало пару правых лапок от груши и ткнуло в Фила, потом на себя и снова на него. Фил интерпретировал это как «Я за тобой слежу!».