Капелька жизни. Книга вторая. Татьяна Михайловна Дульцева

момент Мила не поняла, где она оказалась, и испугалась. Но вокруг все было спокойно. Слышался стрекот сверчков, песни лягушек и какой-то ночной птички. Рядом кто-то пушистый и теплый тихонько сопел. Она осторожно поднялась, вглядываясь в соседа. Рычик! Кажется, она у него дома, вон спят его родители… В звенящей ночной тишине раздался раскатистый звук: «Тррык!». Мила вздрогнула и замерла. Что это? Вглядываясь в сероватую мглу, она пристально рассматривала место, в котором проснулась. Ничего страшного или непонятного вокруг не было. Дом рысей был ужасно похож на ее собственный в Аргентине. Такой же уютный и безопасный. Вспомнив о доме и родителях, она загрустила…

      Трррык!!! Пума подпрыгнула, развернувшись всем телом в сторону странного звука. Не то чтобы он был очень уж пугающим. Скорее приглушенным. Рычаще рокочущим. Что же это? Крадучись, она направилась к сереющему во мгле круглому окошку. Осторожно переступив через сладко спящего брата, втянула ночной воздух. Аромат лесной пряной свежести перемешивался с прохладными нотками ночной росы. Тррык! Что-то мелкое шевельнулось на столе рокотнув. Мила замерла, подняв лапу, вглядываясь в источник странного звука. Трррык! Да что же это такое? Сделав глубокий вдох, она сказала себе: «Я тут не одна! И вообще, это что-то совсем маленькое и я ни капельки не боюсь!»

      Тррык! Рассердившись и обозвав себя трусихой, маленькая пума дернула коротким хвостом и решительно шагнула к столу. Прищурившись, внимательно вгляделась в продолговатое подвижное нечто. Тррык! Что-то длинное, темное и мохнатое таращилось на нее. Сидело это лохматое нечто на двух, лежащих рядом орехах. Пума, подозрительно сузив глазки, понюхала странную штуку. Та в ответ прищурилась и склонив голову качнулась вперед. Раздался очередной трык. «Да это же гусеница!»– хлопнув себя по лбу, прошептала Мила. Чрезвычайно мохнатая и чрезмерно многоногая длиннющая гусеница, не отрывая сосредоточенного взгляда от Милы попятилась. Ловко перебирая лапками по двум орехам сразу, она съехала задней частью с последнего, заставив их проехаться назад. Тррык!

      «Катается что ли?»-недоуменно прищурилась Мила.

      – Перестань! – прошептала она и попыталась снять гусеницу с импровизированных качелей. – Разбудишь всех!

      Гусеница отлипать не собиралась. Вцепившись всеми ножками сразу в оба ореха, она возмущённо смотрела на поднявшую ее Милу. Вздохнув, кошка решила вынести ее за дверь. Хочет кататься, пусть катается! Только будить других не нужно. Опустив гусеницу, нежно обнимающую орехи под невысокий куст, Мила вернулась в дом. Рыси спокойно спали. А где же Яра? Она снова выбралась наружу. Втянув свежий ночной воздух, пума уловила знакомый запах и пошла ему навстречу. Яра должна быть где-то рядом.

      – Малышка? Ты почему не спишь? – ласковый голос ирбиса послышался откуда-то справа и сверху.

      – Яра! – обрадованно прошептала пума. – Я проснулась, а тебя нет! – она залезла на ветку, где лежала ирбис.

      – Ну, я не пума и не рысь. Это не мой дом и не мои родные. – с легкой грустью произнесла Яра.

      – Не говори так, – взмолилась Мила. – Ты же